Дэфид аб Хью, Брэд Линавивер
DOOM 1-2
По колено в крови. Ад на земле

<<< Назад | Содержание | Далее>>>

Я заморгал. Альберт изобразил сложную комбинацию из букв и цифр, и
Рокко ответил другой. Я поднял брови - сигнал "рукопожатие".
Вдруг выражение лица Рокко, так же, как и его поведение, совершенно
переменилось. Он сделал жест Пако, и тот мгновенно закрыл рот. Коэффици-
ент умственного развития сразу взлетел у обоих единиц на пятьдесят.
Рокко подошел к стереоустановке, единственной приличной вещи среди
рухляди, и убавил звук.
- Есть разговор, - сказал он по-прежнему с интонацией бродячего бит-
ника.
Все это было слишком сложно для вашего покорного слуги. Из Рокко по-
сыпались невообразимые словечки, все больше насчет наркотиков и
рок-н-рола, насколько я мог разобрать, сам же он тем временем достал
блокноты и карандаши и раздал каждому из нас. Настоящий разговор проис-
ходил в блокнотах, пока парочка продолжала нести всякую чушь, в чем ей
изредка помогали Альберт и Джилл, лучше знающие жаргон, чем мы с Арлин.
Конечно, запомнил я только то, что мы писали в блокнотах.
Хозяева снабдили нас новыми подробностями об этом Жутком Новом Мире.
Рокко на самом деле звали Джерри Ренфру, он был доктором философии, ка-
питаном армии США и заведующим одной из лабораторий био-химическо-ядер-
ного оружия. Его друг, доктор Хавьер Феликс, тоже оказался специалистом
по химическому оружию.
Но зачем они притворялись торговцами наркотиками?
"Безобидно, никакой угрозы", - накорябал Феликс.
"Управление по борьбе с наркотиками, - написал Ренфру. - Подложный
изгот-ль нар-в загрузил в компьютер Нац. криминального инф. центра
фальшивое уголовное досье".
Раздался то ли смех, то ли визг. Это Джилл скакала по комнате и вопи-
ла:
- Я с детства не слыхала этой группы!
Где-то за нашими спинами продолжала реветь музыка, хотя и несколько
тише, не превращая мозги в бесполезное месиво.
В блокноте Джилл написала: "Это делала я! Вполне могла загрузить и
ваше!"
"Молода еще", - усомнился Ренфру, стирая ее воззвание.
"Не суди/книга/обложка", - заспорил с ним Феликс.
Мы старались передавать записи по кругу, но все равно получалась не-
разбериха, я с трудом понимал что к чему. Когда исписанный листок кон-
чался, Феликс или Ренфру сжигали его на горелке. Бумага вспыхивала и
мгновенно исчезала, не оставляя ни дыма, ни запаха.
Если верить доктору Феликсу, в подразделениях контролируемого врагом
УБН по-прежнему работали перешедшие на сторону пришельцев люди, даже
сейчас. Они охотились на тех, кто мог осуществлять при помощи специ-
ального состава химическую обработку, после которой люди превращались в
зомби.
Настойчивее всего они отлавливали опытных химиков, работавших в об-
ласти лекарственных препаратов. Представьте поэтому, как важно было ка-
питану Ренфру и Феликсу, проникшим на территорию противника независимо
друг от друга, встретиться.
Когда у Феликса устала писать рука, капитан набросал: "Лаборатория,
которую я возглавлял, одна из немногих сохранивших независимость". Ему
удалось бежать, прихватив все записи и кое-что из оборудования, потом он
отрастил волосы и вернулся в тыл для работы.
Феликс к тому моменту уже был засекречен и принимал участие в опера-
циях пришельцев - и вот тут-то и была вся загвоздка: в УБН знали, что
Феликс на самом деле секретный агент, но думали, что он шпионит за при-
шельцами на управление, которое в свою очередь сотрудничало с ними в об-
мен на обещание очистить улицы от наркотиков.
В действительности Ксавьер Феликс был двойной агент, реально работав-
ший на Сопротивление, если только не тройной агент или даже четверной, в
случае чего мы крупно влипли.
"Пришельцы не пытаются выяснить, почему такой шум", - написал я.
Хозяева халупы позволили себе громко расхохотаться...
Судя по всему, пришельцы не считали нужным волноваться из-за шума.
Мне не давала покоя одна мысль. Я долго боролся с собой, но наконец
не выдержал и написал: "Как люди могут изготавливать состав для зомби,
помогать пришельцам просачиваться на Землю?"
Ренфру уставился перед собой невидящим взором, машинально поправляя
что-то в моей записи. Даже не знаю что. Он явно чувствовал себя задетым
и испытывал страдания. "Нарочно путаем рецепты. Неврологические препара-
ты медленно убивают, сводят с ума. Делают ни на что не способными".
Капитан перегнулся через меня и прочитал. Потом вырвал листок из сво-
его блокнота и добавил: "Мы работаем с высокоактивными веществами. Сна-
добье для зомби изготовляют для УБН другие".
Все вроде бы удовлетворились, и я решил больше не возникать. Кажется,
я был единственным, кто разглядел истинный смысл этого ужасного призна-
ния: даже если они путали рецепты, чтобы зомби умирали или сходили с
ума, это ведь не отменяло того факта, что они превращали людей в зомби?
Как они могли после этого жить?
Мы показали им кибермумию. Они отреагировали как любые ученые-экспе-
риментаторы, которым дали новую игрушку. Если существовало решение, они
готовы были срыть гору, только бы его найти.
Хозяева отвели нас в подвал, куда музыка сверху почти не проникала.
Меня удивило, что дом в Риверсайде имеет подвал, особенно такая развалю-
ха, как этот. Потом вдруг подумалось: наверняка они вырыли его сами. Как
бы там ни было, ребята производили впечатление.
- Здесь можно спокойно разговаривать, не боясь слежки, - прошептал
Феликс.
- Ура! - также шепотом ответила Арлин.
- Аминь, - отозвался Альберт.
Оставив ученую парочку наверху, мы спустились вниз и дали себе минуту
отдыха. Я чувствовал такую усталость, словно все мои кости превратились
в прах - или воздуха нам не хватало, что ли. Не заметив как, я задремал
на массивном кожаном диване, а когда очнулся, остальные распаковывали
мумию. Надо же было так вырубиться, стыд какой.
- Ты в порядке, Флай? - спросила через плечо Арлин.
- Все в норме. Даже не думал, что такой замотанный, вы уж меня прос-
тите.
- Глупости, - Арлин зевнула, - Следующая очередь моя. Придвигайся
поближе.
Я кивнул.
Кибертип нисколько не изменился, все тот же молодой негр, превращен-
ный в подушечку для булавок. Раньше мы снимали бинты только с лица. А
теперь, обнажив голову, увидели, что она обрита под нуль - эдакий глад-
кий шар, испещренный крошечными металлическими головками и шкалами.
Арлин с Альбертом продолжили разматывать бинты, и Джилл вдруг попяти-
лась. Под бинтами у мужчины одежды не было, и, когда дело дошло до та-
лии, наша малолетняя преступница смутилась. Океаны крови, глядя на кото-
рые она бы и глазом не моргнула, оказались ничто по сравнению с обнажен-
ным молодым человеком. Девчушка залилась краской.
Я порадовался, что проснулся вовремя и не пропустил этого зрелища - я
говорю о реакции Джилл, а не о голом мужике. Чем более безразличный вид
она на себя напускала, тем больше я веселился. Она раскраснелась, как
пожарная машина, ее обычно бледные щеки почти сравнялись по цвету с во-
лосами.
Я заметил, что Арлин наблюдает, как я смотрю на Джилл. Ох, уж эти
женщины!
- Нашла из-за чего смущаться, - бросила она девочке.
- Может, Джилл лучше выйти? - предложил Альберт.
- Это ей решать, - сказала Арлин.
- Я не хочу сидеть с этими... химиками, - запротестовала Джилл. -
Здесь по крайней мере можно разговаривать.
- Не позволяй им дразнить себя, милочка, - наставительно произнесла
Арлин. - Почти все, что нам толкуют в детстве о сексе, - вранье.
- Ты имеешь в виду то, что говорят в школе? - лукаво спросил Альберт.
- Нет, дома, - фыркнула Арлин, уже пожалев о том, что начала
скользкий разговор.
Однако серьезный тон подействовал на Джилл отрезвляюще. Она вернулась
к столу и помогла закончить работу, только раз пять или шесть отводя
взгляд. Ну самое большее семь. У меня как у профессионала тренированный
глаз на такие вещи.
- Который час? - спросила Арлин зевая.
Она определенно заслужила перекур.
- Спроси у Флая, - пробормотала Джилл. - У него есть ч-часы.
- Почему, интересно, мы не могли побеседовать здесь, где хотя бы мож-
но разговаривать, а не переписываться в этих дурацких блокнотах? - за-
бурчала Арлин.
- Пришельцам могло показаться странным, что химики скрылись в подвале
с какими-то неизвестными типами, - пожав плечами, предположил я.
- А не покажется им странным, что мы скрылись в подвале одни?
- Будем надеяться, что нет.
Я повернулся к Джилл.
- Ты говорила, что не прочь подключиться к нему через компьютер. Же-
лание не пропало?
Девочка все с той же отрешенностью продолжала изучать тело.
- Так ты можешь это сделать? - снова спросил я.
- И да и нет.
- Как понимать?
- Я могу к нему подключиться, если вы достанете нужные провода. Один
со штекером Л-19, другой со штекером Л-20, оба с двумя последовательными
разъемами на конце.
Я понадеялся, что кто-нибудь знает, что это все, черт возьми, значит.
- И где это можно достать?
- Спроси у хозяев. Если у них нет, можно поискать в радиомагазине или
в компьютерном.
Записав параметры штекеров, я поднялся с листком наверх и показал его
нашим химикам. У них таких не было, но капитан достал карту и отметил на
ней ближайший радиомагазин.
Я порадовался, что Л. - А. по-прежнему на высоте.
Спустившись опять в подвал, я спросил, не хочет ли кто пойти со мной,
хотя заранее знал ответ.
- Я, - вызвалась Джилл.
- Все, кроме тебя, - спокойно возразил я. - Может, стоит мне...
- Почему это я не могу пойти?
- Конечно, что делать в Риверсайде, как не ходить по магазинам, -
согласился я. - До прихода демонов тоже так было. Но мы уже обсуждали
это, Джилл. Период твоей неприкосновенности еще не закончился.
- Я схожу, - подал голос Альберт.
- Вот и отлично. Тогда Арлин сможет немного вздремнуть...
- Я пойду с ним, Флай, - запротестовала Арлин.
- Но ты только что зевала!
- Уже отдохнула, - ответила девушка чуть ли не с вызовом.
И я сделал то, что сделал бы на моем месте любой. Пожал плечами. Сунь
мне Арлин сейчас прошение об отставке, я подписал бы его не глядя.
Иногда мне кажется, что в последнее время я слишком злоупотребляю ци-
татами из Книги. Раньше я не был так сосредоточен на ней. В новую эпоху
я перечитал летописи еще раз, и их слова не умолкают во мне, наверное,
потому, что мудрость Книги особенно очевидна именно теперь, когда мир
изменился.
Первых мормонов клеймили не только за многоженство - это вызывало
скорее сочувствие, чем негодование. Американцев девятнадцатого столетия
больше всего возмущало утверждение, что Господь открыл истину каким-то
новым святым. Идея появления Святых Последних Дней казалась тогда
большинству христиан более оскорбительной, чем любые особенности личного
поведения или экономическое процветание.
Мое любимое место в Библии - стих в самом конце Евангелия от Иоанна,
он лучшая защита против подобных предубеждений, но большинство христиан
не обращают внимания на священные слова:
"Многое и другое сотворил Иисус; но если бы писать о том подробно,
то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь".
То есть они признают их в теории, однако на деле выходит совсем
по-другому. Отрывки, где Книга Мормона расходится с общепринятой христи-
анской практикой, тоже не способствовали примирению. Людям не нравилось,
когда им говорили, что они не просто не правы, а дьявольски не правы в
вопросе крещения.
Ад. Мы с Арлин возвращались в ад. Мы пытались спасти еще живых мла-
денцев от адского пламени на Земле. Арлин отличный товарищ. Она мне здо-
рово нравится, и я надеюсь, что не стану свидетелем ее гибели. Однако с
того момента, как я узнало ее греховном интересе ко мне, я чувствую себя
неловко. Мне было бы гораздо легче общаться с ней, если бы она перестала
меня искушать.
Или если бы она согласилась... Господи! Дай мне силы! Неужели я готов
заключить святой союз? Я поморщился: это слишком важный шаг, перемена
всей жизни, я еще слишком молод, чтобы думать об этом. Я чувствую себя
не старше Джилл!
Душа моя была в смятении, ибо я хотел Арлин. В голове, как с кафедры,
звучал стих из Книги Нефия:
"О Господи! Я уповал на Тебя и буду вовеки уповать на Тебя. Я не воз-
ложу мое упование на руку плоти, ибо знаю, что проклят тот, кто возлага-
ет упование на руку плоти. Да, проклят тот, кто уповает на человека или
делает плоть своей опорой".
- Готова отдать миллион, чтобы узнать, о чем ты думаешь, - прервала
мои мысли Арлин, почти касаясь меня своим телом.
Мы остановились в переулке, чтобы передохнуть. В последнее время я
безопаснее чувствовал себя на узких улочках, чем на открытых прост-
ранствах.
- Вспоминал отрывок из Книги.
- Прочитай мне тоже, - попросила она.
Я посмотрел ей прямо в покрасневшие от усталости глаза - самые прек-
расные из всех, что есть на свете, - и не увидел там ни капли насмешки.
Мне не хотелось признаваться, сколь сильно обуревающее меня искушение и
что слово "грех" равнозначно сейчас для меня алому знаку страсти.
Во второй Книге Нефия был стих, который затрагивал сердце любого вои-
на. И я процитировал его: