Маринина А. Б.
Настя Каменская
Игра на чужом поле

<<< Назад | Содержание | Далее >>>

Глава 14
ДЕНЬ ПЯТНАДЦАТЫЙ

Старков привез ее в роскошную квартиру, предназначенную для приема
приезжавших в Город к Денисову гостей, которые по тем или иным причинам
не хотели или не любили жить в гостиницах.
Проблема у него оказалась действительно серьезной.
- Так что мне делать, Анастасия Павловна? Говорить Денисову о внучке
или промолчать?
- А вы абсолютно уверены?
- Ни секунды не сомневаюсь. Заколка уникальная, сделана по индивиду-
альному заказу. Я сам этим занимался. Эдуард Петрович подарил ее Вере на
четырнадцатилетие.
- Могла она ее кому-нибудь передарить? Какой-нибудь своей подружке?
- Вряд ли. В семье Денисовых к подаркам относятся бережно. Особенно
сам хозяин. Постоянно спрашивает: "А почему ты не носишь то, что я тебе
подарил? Тебе не нравится?" Нет, она не посмела бы.
- Зато она много чего другого посмела, - жестко сказала Настя. - И
почему люди так слепы в отношении своих близких? Мы всегда уверены, что
знаем их как облупленных, а потом эта наша уверенность оборачивается
трагедией.
- Нет, - уверенно повторил Старков. - Подарок деда она могла потерять
только случайно. Она добрая, славная девочка, просто какой-то негодяй ее
запутал.
- Уж не тот ли студент, с которым у нее роман? - усмехнулась Настя. -
Если она действительно славная и добрая, то могла пойти на это из любви
к нему, чтобы помочь деньги заработать. А он пользовался ею. Вот вам и
еще один член макаровского экипажа.
- И все-таки, Анастасия Павловна, - настойчиво повторил Старков, -
что вы мне посоветуете?
- Молчать. Студента этого найдите сами, с Верой тоже поговорите сами.
Дальше - по ситуации. А пока молчите.
- Спасибо вам, - облегченно вздохнул Старков.
- За что?
- Я и сам сторонник того, чтобы не говорить Денисову о Вере. Но я бо-
ялся, что вы будете настаивать.
- Зачем же мне настаивать, Анатолий Владимирович? Это совершенно меня
не касается. Вы хотели Макарова - вы его получили. Остальное - не мое
дело.
- Кто ж вас знает! - засмеялся Старков. - У вас в голове происходят
такие непонятные вещи, что предугадать ход ваших мыслей невозможно. Мало
ли что вам на ум пришло бы. Кстати, я сразу хотел сказать, но не решил-
ся: вы сегодня необыкновенно хороши.
- Я старалась, - благодарно улыбнулась в ответ Настя. - Отвечу вам
взаимным комплиментом: мне было приятно с вами сотрудничать. Я загружала
вас кучей идиотских заданий, а вы безропотно все выполняли и ни разу не
спросили, зачем мне это нужно. Это говорит о том, что вы мне доверяли и
были уверены в том, что я знаю, что делаю. У меня на работе так не быва-
ет.
- Каюсь, Анастасия Павловна, был момент, когда я усомнился. И даже
сказал об этом Эдуарду Петровичу. А он мне ответил: эта девочка знает,
что делает. Так что ваш комплимент не по адресу. Я знаю, глупо спраши-
вать об этом, но все же... - Старков умолк, не решаясь продолжать.
- Спрашивайте, спрашивайте. Нам здесь ночь коротать. Спать я все рав-
но не могу, так что давайте поговорим.
- Как вам в голову пришло?
- Мальчик помог. Сказал, что настоящий мужчина должен разбираться в
автомобилях и в оружии.
- Правильно сказал, - кивнул Старков.
- Наверно. Вот вы можете отличить "мерседес" от "вольво"?
- Естественно.
- А пистолет "ТТ" от "беретты"?
- Ну конечно же, это элементарно.
- А "вальтер" от пистолета "Макаров"?
- Господи! - охнул Старков.
Эдуард Петрович Денисов ушам своим не поверил, когда приехавшие утром
Настя и Старков рассказали ему про жилище Регины Аркадьевны Вальтер.
- Но я же сам пробивал идею в порядке благотворительности предоста-
вить ей часть трехэтажного особняка! Педагог, пользующийся всеобщим ува-
жением, выпестовавший таких известных исполнителей, должен иметь жилье,
в котором есть место для рояля, для занятий с учениками. Она должна жить
в достойных условиях и не беспокоиться о том, что музыка мешает соседям,
у которых маленькие дети. Я же сам, своими руками... И даже деньги на
это выделил. Специально напоминал, чтобы прислали мастеров и сделали
стены звуконепроницаемыми. Боже мой! Боже мой!
- Поздно спохватились, - сказала Настя. - Она уже была унижена и ис-
калечена. Гениальный педагог и композитор, она была отвергнута из-за
своего лица и хромоты. Почемуто в нашей стране не умеют обращаться с ин-
валидами как с равными. Вы дали ей достойную жизнь, но, во-первых, позд-
но, а во-вторых, лишь частично. Ей нужно много денег, очень много. Она
рассказывала об этом моему коллеге из Москвы. Деньги нужны, чтобы сво-
бодно заниматься музыкой и не чувствовать себя ущербной изза старческой
немощности. Правда, она уверяла его, что зарабатывает уроками. А потом я
совершенно случайно подслушала разговор, из которого поняла, что денег
за свои уроки она не берет. Она занимается бесплатно, но только с теми
детьми, которые по-настоящему любят музыку. Деньги же она получает из
другого источника.
- Но почему именно это? Почему такой чудовищный способ зарабатывать?
- Потому что она ненавидит всех нас и мстит. Вы не хотели моего ис-
кусства? Вы не хотели слушать и признавать мою музыку? Так вот вам, по-
лучайте, я все равно буду сочинять ее, и под мою музыку будете умирать
вы и ваши близкие. Я сначала думала, что музыку пишет сам Исмаилов. По-
том, когда подозрения стали слишком сильны, я попросила его поиграть мне
импровизации и убедилась, что такую музыку, как на кассете, предназна-
ченной для фильма с убийством Светланы, он никогда не напишет. Класс не
тот. Он, бесспорно, талантлив, но не гениален. А та музыка написана ге-
нием. И ведь он сам мне неоднократно повторял, что Регина - гений, а я
все мимо ушей пропускала. И еще был случай, который я проморгала. Вспом-
нила бы вовремя, может, Светлана была бы жива. Простить себе не могу.
- Какой случай?
- Я стояла на балконе и услышала часть разговора Вальтер с Дамиром.
Речь шла о какомто фильме. Я вернулась в комнату, они, видимо, услышали,
как стукнула балконная дверь, и Регина тут же примчалась - якобы знако-
мить меня со своим учеником. На самом деле они пытались выяснить, слыша-
ла ли я что-нибудь, что могло бы навести меня на ненужные мысли. И потом
Исмаилов все время врал. Я это замечала, но старалась не обращать внима-
ния. Сейчас вот вспоминаю, и получается, что все его вранье укладывается
в схему. Множество мелочей в глаза бросалось, а я не хотела их видеть.
Например, в тот вечер, когда убили Алферова, у Регины разболелась нога,
и Уздечкин специально пришел меня просить, чтобы я за ней присмотрела,
помогла, если надо. А в это время по санаторию кто-то разгуливал,
кто-то, от встречи с кем они хотели меня уберечь, и просто-напросто
"привязали" к больной соседке. Я думаю, это как раз тот человек, чей
труп лежал в подвале последним. Он среди всех убитых единственный мужчи-
на, все остальные - женщины и девочки. Вашему ГУВД теперь на год работы
хватит.
Настя замолчала. Она живо представила себе подвал в доме Регины Ар-
кадьевны, откуда начнут доставать зацементированные трупы, и вздрогнула,
как от холода.
Она-то, дура, боялась Денисова и его мафии. Да разве они страшные,
когда существуют такие...
- Возьмите мне билет на завтра, Эдуард Петрович, - попросила она. - Я
хочу уехать.
Женя Шахнович аккуратно разместил Настин багаж в двухместном купе
спального вагона и деликатно вышел на перрон, оставив ее с Денисовым.
Через оконное стекло Жене было видно, как шевелятся их губы, ему каза-
лось, что он даже различает отдельные слова. Вот Эдуард Петрович вынул
из бумажника билет и положил на столик. Вот движение их губ замедлилось,
повисло неловкое молчание, и лица у обоих стали напряженными. Денисов
кивнул и сделал шаг к двери - собрался уходить. Каменская сказала ему
что-то вслед, видимо неожиданное, потому что Денисов резко повернулся,
Настя сделала движение ему навстречу и ласково поцеловала в щеку. Оба
улыбнулись, но почему-то грустной улыбкой...