Oлег Платонов
Жизнь за царя (Правда о Григории Распутине)

<<< Назад | Содержание | Далее >>>

Что нам того, (что) Императрица не была у какой-то княгини на обеде -
пусть она и будет в обиде, самолюбие ее страдает, - она со своими детками
занимается. Это уже Христово дело. Например, у большой княжны Ольги
Николаевны прямо царственные очи и кротость и сильный разум без всяких
поворотов - может править страной своей воспитанной светлостью. Весь мир
понял воспитание доброго нрава и любовь к Родине и к Матушке Церкви и ко
всему к Светлому. Как одна, так и другая, и одна за одной воздают честь ко
всем, даже из низких нянь, и к батюшкам, и ко всем прислуживающим им. Давай
Бог, чтобы осталось воспитанье родителей и на всю жизнь, так как они не
одной мамоньке и папиньке детки, а всей России. И все трепещут и говорят о
воспитателе дорогого Царевича Алексея Николаевича: давай Бог верующего в
Православную Церковь. Так он уже воспитан в ней. Трудно будет тому
воспитывать, кто не питает любви к Церкви, - он (Наследник) научит
воспитателя любить Храм. На первых порах давай Бог премудрого, а то служба
как солдатик: очередь отвел, и ладно. (Иначе Наследник) не будет смотреть на
него как на учителя, а как на забаву. (Нужно наставника) всего более
опытного, потому и то, что в нем поражает всю вселенную и все излучает
оживление духовное. Что значит воспитанье простоты родителей и в страхе
Божьем. Поэтому уж не так нужно бояться за воспитателя. Бог даст -
родительское благословение всего дороже для своего дитя.*



С ЦАРСКОЙ СЕМЬЕЙ

Трагедию Распутина невозможно понять без знания тех особых
взаимоотношений, которые сложились между ним и царской семьей. Все нападки,
клевета, ложь, которые обрушились на Распутина, на самом деле
предназначались не ему, а царю и его близким. Нащупав самое тонкое, самое
нежное, самое интимное место в жизни царской семьи, враги царя и России
стали с методической старательностью и изощренностью бить в него, как в свое
время они били по Иоанну Кронштадтскому, находившемуся в дружеских
отношениях с Александром III.

В течение более десяти лет Григорий Распутин был для царской семьи
одним из самых близких людей, а в какие-то периоды даже самым близким. И
царь, и царица, и царские дети, безусловно, любили его и верили ему. Это,
конечно, не означало, что их вера была слепа. Нет, мы располагаем
достоверными сведениями, что царь и царица неоднократно собирали информацию
о нем и проверяли те клеветнические сведения, которые довольно часто
представляли им, чтобы оттолкнуть их от Распутина.

Царь и царица не были религиозными фанатиками. Их религиозность носила
органичный, традиционный характер. Православие для них было ядром
существования. Идеалом - кристальная вера русских царей эпохи первых
Романовых, вера, неразрывно сплетенная с другими идеалами Святой Руси,
народными традициями и обычаями.

Конец XIX - начало XX века характеризовались глубоким духовным кризисом
вследствие отказа от российских духовных ценностей, традиций и идеалов,
перехода значительной части образованного общества на основы существования
по западной шкале координат. Царь, по своему положению являвшийся верховным
хранителем народных основ, традиций и идеалов, ощущал трагический исход
этого кризиса и очень нуждался в людях, которые были бы близки ему духовно.
В этом, на наш взгляд, заключалась главная причина сближения царской четы и
Григория Распутина. Тяга царя и царицы к Распутину носила глубоко духовный
характер, в нем они видели старца, продолжающего традиции Святой Руси,
умудренного духовным опытом, духовно настроенного, способного дать добрый
совет. И вместе с тем они видели в нем настоящего русского крестьянина -
представителя самого многочисленного сословия России, с развитым чувством
здравого смысла, народного понимания полезности своей житейской интуиции,
твердо знавшего, что хорошо, а что плохо, где свои, а где чужие.

"Я люблю народ, крестьян. Вот Распутин действительно из народа", -
говорила царица, а царь считал, что Григорий - "хороший, простой,
религиозный русский человек. В минуты сомнения и душевной тревоги я люблю с
ним беседовать, и после такой беседы мне всегда на душе делается легко и
спокойно".20 Эту мысль он неоднократно повторяет в переписке и в беседах.

Царь с царицей уважительно называли Распутина "наш друг" или
"Григорий", а Распутин их "Папой и Мамой", вкладывая в это смысл "отец и
мать народа". Беседовали друг с другом только на "ты".

В жизни царской семьи - по мнению Вырубовой - Распутин играл такую же
роль, как святой Иоанн Кронштадтский. "Они так же верили ему, как отцу
Иоанну Кронштадтскому, страшно ему верили, и когда у них горе было, когда,
например, наследник был болен, обращались к нему с просьбой помолиться" (из
протокола допроса Вырубовой А. А.).

Письма царицы супругу наполнены глубочайшей верой в Григория Распутина.

"Да, одни молитвы и беззаветная вера в Божью милость, - пишет она, -
дают человеку силу все переносить. И наш Друг помогает нести твой тяжелый
крест и великую ответственность" (24 сентября 1914 г.).21

"Нет, слушай нашего Друга, верь ему, его сердцу дороги интересы России
и твои. Бог недаром его нам послал, только мы должны обращать больше
внимания на его слова - они не говорятся на ветер. Как важно для нас иметь
не только его молитвы, но и советы!" (10 июня 1915 г.)

"Ах, милый, я так горячо молю Бога, чтоб он просветил тебя, что в нем
наше спасение: не будь его здесь, не знаю, что было бы с нами. Он спасает
нас своими молитвами, мудрыми советами. Он - наша опора, и помощь" (10
ноября 1916 г.).

И, наконец, незадолго до убийства Григория, 5 декабря 1916 года:

"Милый, верь мне, тебе следует слушаться советов нашего Друга. Он так
горячо, денно и нощно, молится за тебя. Он охранял тебя там, где ты был,
только Он, - как я в том глубоко убеждена... Страна, где Божий человек
помогает Государю, никогда не погибает. Это верно - только нужно слушаться,
доверять и спрашивать совета - не думать, что Он чего-нибудь не знает. Бог
все ему открывает. Вот почему люди, которые не постигают его души, так
восхищаются его умом, способным все понять. И когда он благословляет
какое-нибудь начинание, оно удается, и если он рекомендует людей, то можно
быть уверенным, что они - хорошие люди. Если же они впоследствии меняются,
то это уже не его вина - но он меньше ошибается в людях, нежели мы: у Него -
жизненный опыт, благословенный Богом".

Мы не имеем морального права комментировать эти слова, ибо еще так мало
знаем мир высших чувств, которыми жила царская семья. Спасение России - в
следовании народным традициям, основам и идеалам - было отвергнуто
большинством образованного общества. Мозг нации был болен недугом чужебесия,
при котором отечественные ценности представлялись мракобесием и реакцией.

"Я твердо верю в слова нашего Друга, - писала царица супругу, - что
слава твоего царствования впереди. Всякий раз, когда ты, наперекор желанию
кого бы то ни было, упорствуешь в своем решении, мы видим его хороший
результат".

Сегодня кто-то может усмехнуться, прочитав эти слова, но если
посмотреть на историю России с более высоких позиций, то можно истолковать
слова Распутина и так, что значение твоего царствования поймут в будущем. А
ведь так и есть. Период правления Николая Второго характеризовался
культурным и экономическим расцветом России. И только сегодня мы можем
спокойно оценить высокие достижения России. Это совсем не противоречит тем
катастрофическим событиям, которые последовали потом. Ядовитые плоды
антирусской революции, созревшие в царствование Николая Второго, начали
вызревать задолго до него. И то, что они созрели в его правление, - не его
вина, а его беда.

Царь и царица часто обращаются к Распутину за помощью и молитвой. Вот
довольно характерная строчка из письма царицы царю: "Я просила Аню
телеграфировать нашему Другу, что дело обстоит очень серьезно и что мы
просим его помолиться" (24 ноября 1914 г.).

Или: "Меня беспокоит твоя мысль о поездке в Литву и Польшу, не рано ли
едешь, - пишет царица супругу, - ведь настроение так враждебно России... Я
попрошу нашего Друга особенно за тебя помолиться, когда ты там будешь" (6
апреля 1915 г.).

"Наш Друг благословляет твою поездку", - нередко пишет царица царю.

Дело доходит до того, что царица видит особые свойства в вещах,
принадлежащих Распутину, рассматривает как своего рода святыню.
"Благословляю и целую, мой дорогой, не забудь причесаться маленькой
гребенкой", - говорила царица супругу в особо ответственные периоды.
Гребенка эта была подарена царю Распутиным. Или в другом месте: "Не забудь
перед заседанием министров подержать в руке образок и несколько раз
расчесать волосы его гребнем" (15 сентября 1915 г.). После убийства
Распутина Николай Второй носил его нательный крест.

Царица старательно переписывает для царя телеграммы от Распутина.

"С принятием Св. Таин умоляю Христа вкушая Тело и Кровь духовно
созерцание небесную красоту радости, пусть небесная сила в пути с вами
ангелы в ряды воинов наших спасение непоколебимых героев с отрадой и
победой" (20 октября 1914 г.).

"Ублажишь раненых Бог имя твое прославит за ласкоту и за подвиг твой"
(21 ноября 1914 г.) - "Так трогательно! - восклицает царица, - это даст мне
силы преодолеть мою застенчивость".

"Увенчайтесь земным благом небесными венцами во пути с вами" (1 декабря
1914г.).

"Крепость духа - буду на днях у вас, переговорим обо всем" (разговор по
телефону 16 декабря 1914г.).

"Что вас смущает, не бойтесь, покров Матери Божией над вами - ездите во
славу больницам, врачи пугают, верьте" (6 сентября 1915 г.).

"Не ужасайтесь, хуже не будет, чем было, вера и знамя обласкает нас" (8
сентября 1915 г.).

"Не опоздайте в испытании прославит Господь своим явлением".

Распутин еще на первых встречах с дядей царя Великим князем Николаем
Николаевичем по тону разговоров, которые велись в его окружении, понял,
какой замысел он скрывает в своей душе. Дело в том, что часть Дома Романовых
считала Николая Второго слабым царем, полагая, что укрепить положение
династии может только отречение его от престола и возведение на него
Великого князя Николая Николаевича (Николая Большого). Первоначально
поднимался вопрос о коронации Николая Николаевича на царствование в Польше
или Галиции. Распутин пишет царице, опасается, что царь пойдет на это.
"Григорий ревниво любит тебя, и для него невыносимо, чтобы Николай
(Николаевич. - О.П.) играл какую-либо роль" (письмо от 20 сентября 1914 г.).
Неоднократно Распутин напоминает царю об этой опасности, усугубленной тем,
что назначенный верховным главнокомандующим, Николай Николаевич сосредоточил
в своих руках огромную власть, минуя царя, стал приглашать в свою ставку для
отчета министров, требовать назначения на посты министров своих кандидатов.
В этом намерении Николая Николаевича поддерживают не только некоторые
представители Дома Романовых, но и часть высших чиновников государственного
аппарата и высшего духовенства. 10 сентября 1915 года царица пишет царю:
"Когда в эти три постных дня читались молитвы за тебя, то перед Казанским
собором от синода было роздано 1000 портретов Николая Николаевича. Что это
значит? Они замыслили совершенно иную игру. Наш Друг вовремя раскрыл их
карты и спас тебя тем, что убедил прогнать Н. (Николая Николаевича. - О.П.)
и принять на себя командование".

Смещение Николая Николаевича с поста верховного главнокомандующего было
неожиданным и спутало все планы заговорщиков. Реакция министров на его
отставку (они даже написали письмо царю с просьбой изменить свое решение)
показала, насколько велико было влияние Николая Николаевича и насколько он
был близок к цели в 1914-1915 годах.

Незадолго до своей смерти Распутин говорил царице, и это она передавала
царю в письме от 8 декабря 1916 года. "Наш Друг говорит, что пришла смута,
которая должна была быть в России во время или после войны, и если наш (ты)
не взял бы места Николая Николаевича, то летел бы с престола теперь".

Распутин безоговорочно не одобряет либеральную, масонскую струю,
которую вносил в Дом Романовых Великий князь Николай Михайлович, известный
как историк. В разговоре с царицей Распутин о нем однажды сказал так:

"Не проглянуло нигде милости Божией, ни в одной черте письма, а одно
зло - как брат Милюков, как все братья зла...", "Человек он ничтожный,
добра-то он делает, а милости Божией и на делах нет, никто его не слушает, а
потом убедись на нем". В то время эти слова могли быть смело отнесены ко
всему российскому либерализму.

Безусловно, царь прислушивался к советам Григория. Из царской переписки
видно, что царь со вниманием выслушивал предложения Распутина и нередко
принимал их. Особенно это касалось кандидатур на посты руководителей
Святейшего Синода и передвижения епископов в различные епархии, хотя на
последнем этапе своей жизни Григорий принимает участие и в подборе
кандидатур на посты министров и губернаторов. Во всех случаях он высказывал
только свое мнение. Влияние его на царя было чисто духовным. А царь ждал от
Григория высших духовных откровений, как бы санкций Божественной власти.

"Наш Друг желает, - писала царица супругу (25 августа 1915 г.), - чтобы
Орловский был назначен губернатором. Он теперь председатель казенной палаты
в Перми. Помнишь, он поднес тебе книгу, написанную им про Чердынь, где
похоронен один из Романовых, которого они почитают как святого?" И Орловский
был назначен Тобольским губернатором.

Советы Распутина касались не только назначения министров. Бывало ему
ночью во сне явление, и он пересказывал его царю. Так, 15 ноября 1915 года
царица пишет супругу: "Теперь, чтоб не забыть, я должна передать тебе
поручение нашего Друга, вызванное его ночным видением. Он просит тебя
приказать начать наступление возле Риги, говорит, что это необходимо, а то
германцы там твердо засядут на всю зиму, что будет стоить много крови, и
трудно будет заставить их уйти. Теперь же мы застигнем их врасплох и
добьемся того, что отступят. Он говорит, что именно теперь это самое важное,
и настоятельно просит тебя, чтобы ты приказал нашим наступать. Он говорит,
что мы должны это сделать, и просил меня немедленно тебе об этом написать".

Кстати говоря, многие военные советы Распутина, как это кому-то ни
покажется странным, были, как правило, очень удачны. Принятие Николаем
Вторым верховного командования военными действиями на себя и ряд удачных
операций позволили остановить наступление немцев и стабилизировать фронт.
Как справедливо отмечал У. Черчилль, не произойди революция, победа русской
армии, возглавляемой царем, была бы обеспечена.

Распутин дает царю советы и по продовольственному вопросу. Он понимает,
насколько серьезно этот вопрос может быть обыгран враждебными антирусскими
силами. В феврале 1915 года царица пишет супругу: "Григорий несколько
расстроен "мясным" вопросом - купцы не хотят понизить цены на мясо, хотя
правительство этого требует, и было даже нечто вроде мясной забастовки. Наш
Друг думает, что один из министров должен был бы призвать к себе нескольких
главных купцов и объяснить им, что преступно в такое тяжелое время повышать
цены, и устыдить их".

В октябре 1915 года вопрос с продовольствием обострился еще сильнее.
Провинция была полна различных продуктов, а в главных городах не хватало
самого насущного. И вот Григорий начинает выдвигать идею необходимости
обеспечения первоочередного подвоза вагонов с мукой, маслом, сахаром. Ему
ночью, рассказывал он своим поклонникам, было видение - "все города,
железные дороги и т. д., трудно передать". Распутин предлагает, чтобы в
течение трех дней приходили исключительно вагоны с мукой, маслом и сахаром.
"Это в данную минуту, - утверждал он, - более необходимо, чем снаряды или
мясо". Распутин считает, что 40 человек старых солдат могут нагружать в час
по одному поезду, которые можно отправлять один за другим, но не все к
одному месту - этого тоже не следует делать, а к Петрограду и Москве. Для
этого надо сократить пассажирское движение, уничтожить 4-е классы на эти дни
и вместо них прицепить вагоны с мукой и мясом из Сибири. Только так можно
избегнуть продовольственных беспорядков.

Или однажды Григорий со своими близкими обсуждает, а впоследствии
предлагает царю способ, каким образом уменьшить очереди за продовольствием в
Петрограде. Осенью 1916 года, когда были сильные перебои в снабжении,
Распутин предлагает, чтобы продовольствие: мука, масло, хлеб, сахар - все
предварительно развешивать в лавках, и тогда каждый покупатель получал бы
свою покупку гораздо быстрее, и бесконечные хвосты были бы ликвидированы.
Многие предложения Распутина были приняты царем.

Только не надо считать Николая послушным исполнителем указов Распутина.
То, что он советовался с Григорием, вовсе не означало, что он исполнял все
его советы. При решении абсолютного большинства вопросов Николай не ставил в
известность ни Распутина, ни даже Императрицу. О многих его решениях они
узнавали уже из газет или других источников. В одном из писем к своей
супруге Николай достаточно твердо и даже жестко говорит: "Только прошу тебя
не вмешивать нашего Друга. Ответственность несу я и поэтому желаю быть
свободным в своем выборе" (10 ноября 1916 г.).

Историк С. С. Ольденбург специально проследил, как выполнялись
политические советы Распутина. Оказалось следующее:

* Распутин (6.04.1915) не советует Государю ехать в Галицию до
окончания войны: поездка состоялась.

* Р. (17.04.1915) не советует созывать Г. Думу: Дума созывается.

* Р. советует (15.11.1915) "начать наступление около Риги". Нечего и
говорить, что никакого наступления не происходит.

* Р. (15 и 29.11.1915), наоборот, убеждает созвать Г. Думу: "Теперь все
желают работать, нужно оказать им немного доверия" - Созыв Думы
откладывается на февраль.

* Р. умоляет (12.10.1916) "остановить бесполезное кровопролитие" -
атаки на Ковельском направлении; в этом он сходился с весьма широкими
кругами, включая деятелей "блока"; на военных операциях эти "мольбы"
опять-таки не отразились никак.

* Р. "предлагает" в министры финансов гр. Татищева (19.12.1915), в
военные министры - ген. Иванова (29.01.1916), в мин. путей сообщения - инж.
Валуева (10.11.1916); Государь просто игнорирует эти "предложения". Он даже
не отвечает на них Государыне. Ген. Н. И. Иванов, кстати, около того же
времени увольняется с должности командующего юго-западным фронтом...

*Р. просит: не назначать Самарина (16.06.1915); не назначать Маркова
(23.05 1916). Такое же игнорирование со стороны Государя.

* Р. предлагает в товарищи министра к Протопопову кн. Оболенского и
"недолюбливает" Курлова; фактически назначается именно Курлов.

Как отмечает Ольденбург, все эти советы Государь отвергает молчаливо,
не желая задеть чувства Государыни. Иногда у него, однако, прорывается и
некоторое раздражение. "Мнения нашего Друга о людях бывают иногда очень
странными, как ты сама это знаешь" (9.11.1916).

(С. С. Ольденбург. Царствование Императора Николая II. М. 1992. С.568).

Царь и царица ужасно страдали от той кампании лжи и клеветы, которая
организованно велась против Распутина, а на самом деле против них самих.
После газетной кампании по поводу очередного сфабрикованного дела против
Григория (о кутеже в ресторане "Яр") царица написала царю (22 июня 1915 г.):
"Если мы дадим преследовать нашего Друга, то мы и наша страна пострадаем за
это. - Год тому назад уже было покушение на него, и его уже достаточно
оклеветали. Как будто бы не могли призвать полицию немедленно и схватить его
на месте преступления - какой ужас! (царица имеет в виду, что дело
основывалось только на слухах, протоколы были сфабрикованы задним числом -
об этом деле мы еще расскажем. - О.П.).

...Я так разбита, такие боли в сердце от всего этого! - Я больна от
мысли, что опять закидывают грязью человека, которого мы все уважаем, - это
более чем ужасно".

Эта мысль, что они не могут защитить близкого им человека, все время
тревожит царскую чету, как и мысль, что он страдает за них. 26 февраля 1917
года царица пишет мужу после посещения могилы Распутина: "Я ощущала такое
спокойствие и мир на его дорогой могиле. Он умер, чтобы спасти нас".



Слово Григорию Распутину: великие торжества в Киеве

Что поразило встрепенуться и возрадоваться Киевскому граду? Какие
радости! Боже! Велик Батюшка-Государь! Так трепещет весь простой народ, и
аристократия, и неверующие! У неверующих страх, а у верующих и в лицах их
отражается свет души! И украшенные сердца их наполнены любовью к Родине. И
служит приезд Государя к обновлению Родины. И солдатики чувствуют себя
светозарными и сильными. И в эти дни на всю жизнь готовы и заразились силой
благодатной и храброй воинов. Никто не может дать обновления, как посещение
Самого Батюшки Царя. Никто не может поведать: как? почему? - у всех
торжественная сила от Батюшки Царя!

Поймите силу вышних властей - Небесных творцов, - то и земной Творец, и
Управитель наш, и Создатель охраны на земле нас хранит и милует; поэтому и
радость, и ликованье у всех верующих. Такая радость, что всяк не может
православный христианин сказать случившегося с ним от радости, увидя Батюшку
Царя! А у злых и неверующих такая злоба бывает, они хотят, но у них сила
ничто, потому сильные радости у толпы народа: и злые, и завистники не могут
принести зла - их, злых, толпа тает, как снег от жары, потому что радость и
"ура" как гром и молния. Как гром грянет, то мы крестимся, а "ура" - сила.
Злые бессильны и "ура" бегут, как бес - молитвы; противники Родины трепещут,
и бегут, и скрываются. И столкновение публики не что иное - тысячи толпы, и
все обновлены духом, - как волны на море плещут. И народ от украшения и
ожидания напряжения не может равнодушно говорить о дивном приезде. Что ни
приезд, а будто с небес - ожидание как Самого Господа. Толпа двигается по
Киеву, и народ от радости не может усидеть, всего трепещет и веселится; и в
сердцах у них более чем иллюминации; а иллюминацию нельзя простым огнем
назвать, т.е. вещи заставляют радоваться. Что же скажешь? Украшен Киев!
Боже! Боже! Всевозможными цветами, и гирляндами, и флагами; они стараются
украсить и убрать. Несметным счетом флагов испестрен весь - для дорогого
гостя нашей Родины. И все чувствуют силы в себе - поддержать свой град Киев
- и спешно приносят в жертву силы и чтут дорогого гостя Родины и Земли. И
ничто, нет сравненья, как был очевидцем и видел, что турки ожидали своего
султана. Народ, начальство - да, ожидает, а простой вот ничего уж; еще видел
и другие нации, тоже одно начальство, а простой народ - будто нет. А чем
объясните? Тем, что велика православная вера, и в ней явился Избранник и
Помазанник Божий. А слов на это совсем нет и сравнивать нельзя. Господи, мы
счастливы! А о маленьких потешных и сказать нельзя. О их, во-первых,
успехах: как ангелы, между херувимами, как они занимаются! Ведь не верится
себе: такие крошки, а сами в деле как и нужно. Так радуешься! - смотришь,
вот и видишь в юношах, как они показывают себе будущую защиту всех нас.
Только бы в них сохранить веру. Эти потешные - это стена каменная, где мы за
ней спрячемся. И вся армия стоит и трепещет, Боже! Как дисциплина - в ней
нет в то время ни зависти, ни коварства, поэтому и назвались христолюбивые
воины до смерти.

Что же более изукрашен? Вокзал. Чувства живые и поражающие, как в раю
слово говоришь, что все ожидает: вся природа и все украшения. Врата Киева
привет воздают дорогому Гостю, Батюшке-Утешителю нас.

Вот Его поездка будит всех спящих. Наверно, ежели бы Он стал почаще
ездить, то Он бы увидел, как Его ждут и любят, и светом любви освещают. А
Им, говорят, не высказывали своих нужд; это мне говорили из Союза Русского
народа, - им не велели. А почему не высказать правду Отцу Родины? Жаль, что
запретили сказать дорогому Батюшке. Ведь мужичок перед Царем врать не будет:
"что-то озабочен", кто запретил говорить ему. Давай, Божинька, благополучия!
Батюшка наш проехал с радостью и потом еще раз за разом поселил оживление
своим посещением. Господи, яви милость Свою на нас! Давай мужества Батюшке
Царю, чтобы Он нас более и более посещал все Свое - посаженный рассадник
земли.

Ведь как же! Посмотрите на союзников, как они подходят, как величайшие
святые! Да, где же они будут врать? О, Господи! Все-таки они вылили свое
горе дорогому Отцу; они воистину слуги Церкви и Батюшки, Великого Царя. И
собрались в Киев тысячами; идут они, как сокровища, - всех названий партии и
сплотились единым духом. Вот для них-то и нужно посещать Россию по разным
городам. Когда они видят Царя, у них единый дух; а в них громадная сила, то
евреям и деться некуда - это оплот; кружки Архангела Михаила и разные
названия...; но не видят и бранятся между собой; потому - у них сила и друг
другу покориться не могут. Эти кружки нужны для евреев; они очень их боятся.
Когда они идут по Киеву, то жиды шушукаются и трепещут; армии меньше боятся,
потому у них дисциплина не позволяет, а у "Союза Русского Народа" нет
дисциплины. Теперь как можно, надо основывать кружки и не ссориться; то
евреи и не подумают просить равноправия. Только надо, чтобы посреди их был
пастырь - хороший батюшка. Так это Киев дал понять приезд Батюшки Царя.
Необходимы кружки, и начинать с водки, и чтобы не было ее; а кто пьет, тех
не нужно - от нее вред.

Как отраден и поучителен приезд Хозяина Земли!

А в самой-то Матушке - Лавре Киевской какое ожиданье! Боже! Какая
радость! Как река течет мира, что-то иное; большие тысячи по древам как
птицы. Господи! И служба непрестанна; везде переполнено! Господи! Это
никогда того скопления не встретишь, и все трепещут Одного лица. Хотя полные
братья, да бегают бегом. Сколько может дать Один Человек силы и подумать,
что-то тут не само по себе творится. Кто-то невидимо предстоит с Тем Лицом -
дает подумать. И для всех живущих в Лавре такая неожиданная радость и не
знают как, как встретить. Все они в поднятом духе, и убрано - уже не в духе
человека, а в духе Бога и Разум Его. Что же скажешь о том, почему это все?
Потому Сам Господи дал праздник! Словно Лавра переродилась!

Великое дело посещать Обитель Царям! В то время все молятся с
наслаждением. Только поболе нужно пускать богомолъцев. И на век остается их
посещение, где побыли, как веселилась толпа народа Святому Семейству Их
Величеств. С энергией высшей степени кричали "ура". Нужно, чтобы все
общество пело "Народный Гимн" и молитвы. И какая в толпе сила ума и слова.
Толпы давали знать, что этот народ безопасен и организация очень нужна;
ранее прежде не было "Союзов", и было посещать Россию опасно, - а теперь
опора в них, в надежде посещения. Богу угодно, Он и даст силы охранять
Святую Семью; тем более, что все в куче - все Семейство Великих сего мира.

И киевляне свидетельствуют, что прежним тем Царям не было такого
почета. Это свидетельство доказывает, что не было "Союзов", и выписывали из
деревень встречать. А в настоящее время много и так пришло; весь народ так и
пришел и весь отдался, только бы видеть. И после этого вот здесь, где
удостоились повидать всю Семью, и все бежали в Лавру и служили молебен. О,
святое дело! И у всех явилось желание и единодушие поблагодарить Господа и
всех, всех Святых Киевских Чудотворцев: Феодосия, Антония. И крик, и вопли
были святые и нелицемерные. Как святая Лавра была освещена! И какие разных
цветов огни горели. И давало понять, что это велик день для киевлян. И вера
также горела у всех разными цветами - у кого более, у кого менее, и
получится в разном свете: зеленый и белый свет - иллюминация, - подъем духа
у всех верующих. Господи! Как изукрашен Киев. Первый день приезда Великого
Семейства прямо сияет и сравненья подобного и не найдешь примера. Да, есть
пример, выше есть благочестивые люди, которые удостоились видеть Небесный
Чертог, и много Отцов, которые описывают небесную красоту в таком же духе;
но там не от рук человеков освещено. А что народу! Тысячами и толпами. Боже!
Миллионы ходят, но настроение у всех поднято, и сердятся друг на друга,
потому что толкаются все, все по Крещатику. Но сердятся не вредно, потому
что не знают друг друга.

Какой дивный привет Александру II памятник. Как Его чтил Сам Государь
со своим Семейством. Как его открывали, с такой честью! И со многими
полчищами войск и священнослужителей; шли крестным ходом, - Сам Государь из
Михайловского монастыря с дочерями и Митрополит, было духовенства сотни. А
миру черняди множество, толпы народа; и все начали молиться и молились
вместе со всеми, но молитвенников очень мало, потому простой народ не
пускают; а тут надо руки пожать, и платья дорогие замараются, помолиться -
упасть в землю, и места у них дорогие, а простой народ и стеснен; но Сам
Государь со всем семейством за всех молился и депутация - да.

Когда Государь скомандовал на караул, то его звук как молния поразил
всех, и так все встрепенулись и потом войска здравствовали с самой семьей их
Величеств, и у солдатиков в лицах свет озарен как лучи. Между солдатиками и
Царем, когда здравствуются, видится: Бог да Царь посреди их. И солдатики
марш играют и плывут, словно лебеди; и все депутации встали на колени и
пропели: "Боже, Царя храни". Пели гимн у памятника, - это после Государева
отъезда, когда поехали к себе во дворец. И всю неделю, каждый день толпа
всех народов видит Государя и вместе радуются и все светят; как лучи
сверкали очи от радости - чем чаще видишь, тем более хочется.

Солдатики просто не человеки, подобны ангелам; без сомненья, они от
музыки забыли все человечество, и музыка отрывает их от земли в небесное
состояние; и сила у них как у рыцарей.

И вот еще поразило, когда Государь был в Купеческом Собрании, - там
было не что иное, как рай; пускали ракеты и подобные светилам небес. Когда
молились старцы, то видели благочестивые люди, что светились, озарены
лучами; так и августе 31-го, когда там была Семья Их в Купеческом саду;
депутации пели "Боже, Царя храни", гимны, - непохожи звуком человеков, от
любви сердца. И слушатели с умилением вынесли трепет в душах - горело
умиленье от такого редкого события. Волна духовно в душах пела ко
успокоению, и все представители получили обновленье, и говорили, и не верили
себе, как: они ли счастливцы? Это у них до смерти всякий день будет
повторяться, как и у всех, кто видел Святую Семью и все не верят себе! Сколь
ни величие Божье! Воистину Помазанник Христов!

Как это видать Христианина, когда стоишь в ряду и ожидаешь Их
Высочайших Семью. Христианин не может стоять равнодушно, такая в нем волна
славы, что кверху скачет; а которые с ним, с Государем, у сопровождающих - у
тех - в душе больше Киева - я.