КЛАД

В некоем царстве жил-был старик со старухою в великой бедности. Ни
много, ни мало прошло времени - померла старуха. На дворе зима стояла
лютая, морозная.
Пошел старик по соседям да по знакомым, просит, чтоб пособили ему вы-
рыть для старухи могилу: только и соседи и знакомые, знаючи его великую
бедность, все начисто отказали. Пошел старик к попу, а у них на селе был
поп куды жадный, несовестливый.
- Потрудись, - говорит, - батюшка, старуху похоронить.
- А есть ли у тебя деньги, чем за похороны заплатить? Давай, свет,
вперед!
- Перед тобой нечего греха таить: нет у меня в доме ни единой копей-
ки! Обожди маленько, заработаю - с лихвой заплачу, право слово - запла-
чу!
Поп не захотел и речей стариковых слушать:
- Коли нет денег, не смей и ходить сюда! "Что делать, - думает ста-
рик, - пойду на кладбище, вырою кое-как могилу и похороню сам старуху".
Вот он захватил топор да лопату и пошел на кладбище; пришел и зачал мо-
гилу готовить: срубил сверху мерзлую землю топором, а там и за лопату
взялся, копал-копал и выкопал котелок, глянул - а он полнехонько червон-
цами насыпан, как жар блестят! Крепко старик возрадовался: "Слава тебе
Господи! Будет на что и похоронить и помянуть старуху".
Не стал больше могилу рыть, взял котелок с золотом и понес домой.
Ну, с деньгами знамое дело - все пошло как по маслу! Тотчас нашлись
добрые люди: и могилу вырыли и гроб смастерили; старик послал невестку
купить вина и кушаньев и закусок разных - всего, как должно быть на по-
минках, а сам взял червонец в руку и потащился опять к попу. Только в
двери, а поп на него:
- Сказано тебе толком, старый, чтоб без денег не приходил, а ты опять
лезешь!
- Не серчай, батюшка! - просит его старик. - Вот тебе золотой - похо-
рони мою старуху, век не забуду твоей милости!
Поп взял деньги и не знает, как старика принятьто, где посадить, ка-
кими речами умилить:
- Ну, старичок, будь в надеже, все будет сделано. Старик поклонился и
пошел домой, а поп с попадьею стал про него разговаривать:
- Вишь, старый черт! Говорят: беден, беден! А он золотой отвалил.
Много на своем веку схоронил я именитых покойников, а столько ни от кого
не получал... Собрался поп со всем причетом [8] и похоронил старуху как
следует.
После похорон просит его старик к себе помянуть покойницу. Вот пришли
в избу, сели за стол, и откуда что явилось - и вино-то, и кушанья, и за-
куски разные, всего вдоволь! Гость сидит, за троих обжирается, на чужое
добро зазирается.
Отобедали гости и стали по своим домам расходиться, вот и поп поднял-
ся. Пошел старик его провожать, и только вышли на двор - поп видит, что
со стороны никого больше нету, и начал старика допрашивать:
- Послушай, свет! Покайся мне, не оставляй на душе ни единого греха -
все равно как перед Богом, так и передо мною: отчего так скоро сумел ты
поправиться? Был ты мужик скудный, а теперь на поди, откуда что взялось!
Покайся-ка, свет! Чью загубил ты душу, кого обобрал?
- Что ты, батюшка! Истинною правдою признаюсь тебе: я не крал, не
грабил, не убивал никого; клад сам в руки дался!
И рассказал, как все дело было. Как услышал эти речи поп, ажно зат-
рясся от жадности; воротился домой, ничего не делает - и день и ночь ду-
мает: "Такой ледащий мужичишка, и получил этакую силу денег. Как бы те-
перь ухитриться да отжилить у него котелок с золотом?" Сказал про то по-
падье; стали вдвоем совет держать и присоветовали.
- Слушай, матка! Ведь у нас козел есть?
- Есть.
- Ну, ладно! Дождемся ночи и обработаем дело, как надо.
Вечером поздно притащил поп в избу козла, зарезал и содрал с него
шкуру - со всем, и с рогами и с бородой; тотчас натянул козлиную шкуру
на себя и говорит попадье:
- Бери, матка, иглу с ниткою; закрепи кругом шкуру, чтоб не свали-
лась.
Попадья взяла толстую иглу да суровую нитку и обшила его козлиною
шкурою.
Вот в самую глухую полночь пошел поп прямо к стариковой избе, подошел
под окно и ну стучать да царапаться. Старик услыхал шум, вскочил и спра-
шивает:
- Кто там?
- Черт!..
- Наше место свято! - завопил мужик и начал крест творить да молитвы
читать.
- Слушай, старик! - говорит поп. - От меня хоть молись, хоть крес-
тись, не избавишься; отдай-ка лучше мой котелок с деньгами; не то я с
тобой разделаюсь! Ишь, я над твоим горем сжалился, клад тебе показал -
думал: немного возьмешь на похороны, а ты все целиком и заграбил!
Глянул старик в окно - торчат козлиные рога с бородою: как есть не-
чистый! "Ну его совсем и с деньгами-то! - думает старик. - Наперед того
без денег жил, и опосля без них проживу!" Достал котелок с золотом, вы-
нес на улицу, бросил наземь, а сам в избу поскорее. Поп подхватил котел
с деньгами и припустил домой. Воротился.
- Ну, - говорит, - деньги в наших руках! На, матка, спрячь подальше
да бери острый нож, режь нитки да снимай с меня козлиную шкуру, пока
никто не видал.
Попадья взяла нож, стала было по шву нитки резать - как польется
кровь, как заорет он:
- Матка! Больно, не режь! Матка! Больно, не режь!
Начнет она пороть в ином месте - то же самое!
Кругом к телу приросла козлиная шкура. Уж чего они ни делали, чего ни
пробовали, и деньги старику назад отнесли - нет, ничего не помогло; так
и осталась на попе козлиная шкура. Знамо, Господь покарал за великую
жадность!