Oлег Платонов
Жизнь за царя (Правда о Григории Распутине)

<<< Назад | Содержание | Далее >>>

29 июня, вчера, часа в 3 дня, я пошла в лавку мимо волости и здесь
увидела сидящую означенную женщину, скорчившуюся на крылечке волостного
правления, одну. Около нее никого не было; и я еще тогда пожалела, что ее
никто не покормит. Она сидела от нашего дома шагах в пятидесяти, не больше.
Минут пять спустя я возвратилась домой и у дома была толпа, которая кричала:
"Григория Ефимовича зарезала женщина!" - Вижу, что у этой гнусавой из рук
берут предъявленный мне кинжал открытый (был предъявлен кинжал) и руки ей
держат назади и ведут в волость. Григория Ефимовича здесь не было. Он лежал
дома в постели, и у него на животе была одна рана, величиной в полвершка,
залитая кровью, причем прорезана у него была рубашка и брюки. Со слов
раненого Распутина я знаю, что эта женщина, как будто кланяясь в землю,
ударила, ткнула его один раз в живот этим кинжалом, а когда он побежал,
погналась за ним, чтобы его дорезать. Кинжал у нее я видела тогда, у
волости, где она сидела на крыльце. Эта женщина хотела убить Григория
Ефимовича, но за что - не знаю. Я служу у Распутина прислугой восемь лет, и
за все это время эта женщина у нас в доме не бывала. Кто у нее был союзником
по этому делу - мне неизвестно. Распутин в постели говорил: "Кто она такая?
За что она меня так ранила?" Видимо было, что он ее раньше не знал. Теперь
Распутин тяжело болеет - после произведенной ему операции.

Больше показать ничего не имею Показание мое мне прочитано. Евдокия
Ивановна Печеркина".61

Из показаний Д. И. Печеркина, работника в доме Распутина.

"Зовут меня Дмитрий Иванов Печеркин, 40 лет, православный, крестьянин
дер. Ламбино Кураловской волости Тобольского уезда, живу в с.Покровском,
малограмотный, под судом не был, в деле чужой, показываю:

Я был девять лет на старом Афоне, при монастыре во имя святого
Пантелеймона. Я живу в селе Покровском у Григория Ефимовича Распутина с
сентября 1913 года и по настоящее время. В Петров день, 29 июня, я сидел
вместе с Григорием Ефимовичем, который часа в 3 дня вышел на улицу вслед за
почтальоном Михаилом с телеграммой. Я сел у окна в комнате, выходящей на
улицу, и вскоре увидел бегущего мимо моего окна Григория Ефимовича, который
держался обеими руками за живот и кричал: "Зарезала! Зарезала!", а за ним,
вижу - бежит неизвестная, назвавшаяся позже Гусевой, с открытым кинжалом,
мне предъявленным (показан кинжал), в правой руке. Женщина эта бежала за
Распутиным быстро в трех шагах от него. Я сейчас же сказал домашним, что
какая-то женщина режет Григория Ефимовича, и они все немедленно выбежали на
улицу, а я за ними. На улице я взял раненного в живот Григория Ефимовича и
привел домой, и уложил в постель. Он стонал и говорил: "Зарезала! Зарезала!"

За что она его ранила и что послужило причиной ее нападения на
Распутина - я не знаю. Какие у них раньше были между собой отношения, мне
неизвестно. Момента, когда Гусева ему нанесла удар кинжалом, я не видел.
Часа в два ночи в этот же день врачом Владимировым была сделана Распутину
операция.

Показания мне прочитаны".62

Показания последовательницы Распутина А.Н. Лаптинской.

"Зовут меня Акилина Никитина Лаптинская, 38 лет, православная,
крестьянка деревни Бахово Святошицкой волости Горецкого уезда Могилевской
губернии, живу в г.Санкт-Петербурге по Гороховой улице, дом э 64, грамотная,
под судом не была, в деле чужая, показываю:

Я живу на квартире в С.-Петербурге Григория Ефимовича Распутина-Нового
и теперь временно нахожусь в г.Тюмени. Около двух недель назад Григорий
Ефимович был в С.-Петербурге, куда приехал из г. Верхотурья, где был в
монастыре Праведного Симеона. В Петербурге он пробыл дня четыре-пять. В мае
и июне месяцах с. г. квартиру Распутина на Гороховой улице не посещала
предъявленная мне на фотографической карточке женщина (была показана
фотокарточка обвиняемой Хионии Гусевой)...

В настоящее время раненый Григорий Ефимович, у постели которого я
теперь нахожусь, не высказывал мне подозрения на участие Илиодора в
отношении на его убийство. К последнему он хорошо относился. Григорий
Ефимович никого не опасался, часто ходил один и поздно домой. Я не видела и
не слышала, чтобы кто-либо следил за Григорием Ефимовичем, по крайней мере,
этого он мне никогда не говорил.

Георгий Петрович Сазонов, проживающий в г. С.-Петербурге по Кирочной
ул., э 12, знаком с Григорием Ефимовичем, и у него последний даже раза два
останавливался.

Год-два назад появилась в газетах от имени Илиодора статья с
клеветническими выдумками по адресу Григория Ефимовича, то когда об этом
донесли последнему, то Григорий Ефимович говорил: "Кроме добра, я этому
человеку ничего не делал! За что ж он на меня пишет? Трудно делать добро,
потому что за добро всегда платят злом!"

Со стороны Илиодора от него я не слышала угроз по адресу Григория
Ефимовича. Предостерегающих от кого-либо писем я не видела, хотя я и
вскрываю его корреспонденцию. Писем Илиодора с угрозами Распутин не получал.
В текущем году Григорий Ефимович в апреле месяце был около трех недель в г.
Ялте. Он не знает Хионию Гусеву. Наверное, он ее не знал раньше, до случая в
селе Покровском 29 сего июня. Про обстоятельство покушения на убийство
Григория Ефимовича, про мотивы к этому преступлению женщины и на старой
квартире Распутина по Английскому проспекту, где он жил с осени 1913 года и
по апрель месяц сего 1914 года. Я по профессии сестра милосердия и бываю в
квартире Распутина до 12 часов дня ежедневно, а иногда и после 12 часов дня,
когда представляется возможность. За последнее время Распутин не опасался за
свою жизнь, не высказывал мне своих подозрений относительно какого-либо
лица, в том числе и Илиодора. Я знаю Григория Ефимовича семь лет. Около трех
лет назад, в бытность свою в Царицыне священником, Илиодор был в
С.-Петербурге как-то зимой, просил денег у Григория Ефимовича на издание
газеты "Гром и молния", все говорил: "Мне нужно денег, денег!" В этой
просьбе Илиодору было отказано. Распутин денег не достал. Илиодор настойчиво
просил денег у него, говоря: "Ты можешь для меня достать денег, когда
захочешь".

После этого случая ни я, ни Григорий Ефимович Илиодора не видели. Как
до этого случая, так и после него до настоящего времени Григорий Ефимович
ничего не говорил про Илиодора, не предполагал со стороны его мести или
вражды по отношению к нему. Первое знакомство Распутина с Илиодором
произошло, где не помню, вследствие просьбы Илиодора помочь ему в каком-то
деле, и Григорий Ефимович хлопотал за Илиодора перед Священным Синодом, и
хлопоты Распутина имели успех. Когда это было - теперь не помню. После чего
у них и завязалось знакомство. Илиодор относился, как я думала, к Григорию
Ефимовичу сердечно, тепло и даже заискивал перед ним. В Царицыне Распутин
был у Илиодора только, кажется, два раза. Его там хорошо принимали, но
посещал ли Григорий Ефимович в Царицыне частные дома, я не знаю. В ту же
зиму Илиодор и увез с собою Григория Ефимовича в Царицын, где устроил ему
народные овации... Про отношение к этому преступлению Илиодора я также
ничего не могу сказать (8 июля 1914 г.)".63



ЗАГОВОРЩИКИ

3 июля 1914 года "Биржевые Ведомости" публикуют телеграмму С. Труфанова
(Илиодора), в которой тот повторяет впервые опубликованные Дувидзоном
обвинения Гусевой против Распутина. Дувидзон и Илиодор выступают совместно,
как бы координируя свою деятельность.


"Хиония Кузьмина Гусева, царицынская мещанка, девица, 30 лет, очень
умная и решительная. Я ее видел 7-10 месяцев тому назад. Она многое знала и
знала также, как Распутин, бывая в Царицыне, вел себя. Этим она очень
возмущалась. Она считала его опасным лжепророком и всегда говорила, что с
ним надо разделаться так, как некогда Илья Пророк разделался с ложными
пророками Вааловыми.

Она часто высказывала свой взгляд на Распутина, как на церковного и
государственного преступника.

Посвященная мною в то, какую роль Гришка играет в деле разрушения
Царицынского монастыря, она этим всегда в высшей степени возмущалась, так
как была усердной строительницей и посетительницей монастыря.

Она заявляла, что нельзя дальше допускать, чтобы простой народ был так
жестоко оскорбляем в своих религиозных чувствах... Распутиным.

Хиония Гусева... всегда убежденно высказывалась, что "на уничтожение
Гришки есть воля Святого Бога".

Сколько мне известно, она с другими, обиженными Распутиным, девицами
хотела сокрушить его еще в прошлом году. Но предатель Иван Синицын, недавно
отравившийся рыбой, предупредил Распутина об опасности. Тогда она дала слово
Богу сделать это, по ее мнению, великое святое дело в другой раз... Илиодор
Труфанов".

Настало время познакомиться и с показаниями самой покушавшейся. Мы
намеренно дали их после фальшивки Дувидзона и телеграммы Илиодора, чтобы
показать их вторичность по отношению к сценарию, который был разработан
отнюдь не Гусевой. Видно, что Гусева повторяет слова Илиодора.

В некоторых случаях возникает впечатление, что ей дали выучить текст.
Однако, как мы убедимся ниже, и даже не Илиодор является автором преступного
сценария.



ИЗ ПОКАЗАНИЙ ХИОНИИ ГУСЕВОЙ

"Я признаю себя виновной в том, что 29 июня в с. Покровском днем с
обдуманным заранее намерением с целью лишения жизни ударом кинжала в полость
живота причинила крестьянину села Покровского Григорию Ефимовичу
Распутину-Новому рану, но задуманного осуществить не могла по
обстоятельствам, от меня независимым, и в свое оправдание заявляю следующее:
последние 15 лет своей жизни я прожила в г.Царицыне по Балтийской улице, в
доме э 3 вместе со своей родной сестрой Пелагеей Кузьминичной Заворотковой,
ее дочкой Марией Григорьевной Заворотковой. Я - сирота. Я за это время
четыре года до 1910 года прожила келейницей в частном доме Натальи
Емельяновой Толмачевой, на той же Балтийской улице, напротив дома э 3.
Наставницей у меня была названная Наталья Толмачева; с нами жила Евдокия
Цуцкина, отчество ее забыла. Читали здесь на квартире сорокоусты.

Четыре года назад у нас в г.Царицыне был Григорий Ефимович Распутин,
заходил к нам в келью. Его мы и все принимали со славой, как человека,
принятого бывшим архиереем Гермогеном. Гермоген велел отцу Илиодору водить
Распутина по частным домам г. Царицына, где он прожил около недели и уехал
от нас, не знаю куда. В скором времени Распутин поссорился с названным
Гермогеном и Илиодором в С.-Петербурге, после чего я спросила Илиодора:
"Батюшка, чего не едет, как обещался, братец Григорий Ефимович Распутин?" На
что Илиодор мне ответил, что славу ему он, Илиодор, дал через Гермогена и во
время своей славы Распутин открылся ему, Илиодору, в частной беседе, что он
был развратником, пакостником и клеветал на батюшку Илиодора и архиерея
Гермогена, что они как будто хотят убить его и за это они, Илиодор и
Гермоген, пострадали, так как они в газетах написали про жизнь Распутина,
например, в предъявляемом мне номере газеты "Свет" (был предъявлен э 127 от
18 мая 1914 г. газеты "Свет", где помещен фельетон "Илиодор и Гриша"). Слова
Илиодора про Распутина из статьи этой газеты "Илиодор и Гриша" и повлияли на
меня так, что я решила убить Григория Ефимовича Распутина, подражая святому
пророку Илье, который заколол ножом 400 ложных пророков; и я, ревнуя о
правде Христовой, решила над Распутиным сотворить Суд Божий с целью убийства
Распутина на первой неделе после прочтения статьи "Илиодор и Гриша".

Я купила за три рубля на толкучке, на базаре в г. Царицыне, у
неизвестного мне человека-черкеса или армянина, как его звать не знаю,
предъявленный мне кинжал. Покупать кинжал мне никто не советовал, не давал
на его покупку денег; три рубля эти я сама скопила.

У меня было своих 39 рублей, и я уехала после Троицы, спустя неделю, в
г.Тюмень машиной и пароходом. Отметка в паспорте. Неделю назад в воскресенье
я приехала в село Покровское Тюменского уезда, где, как мне известно из
газеты, Григорий Распутин проживает. Об этом я узнала в г.Ялте в редакции
местной газеты "Ялта". В г. Тюмени я никуда не заезжала, а села сразу на
пароход, на котором приехала в село Покровское. Здесь я остановилась на
квартире у крестьян, как их звать, не знаю. О своем намерении убить
Распутина я не сказала этим крестьянам, объяснив, что я прибыла в с.
Покровское побывать у прозорливого старца Григория Распутина. Я пришла к
нему в дом и спросила у девки (как ее звать - не знаю), когда вернется домой
Распутин. Она мне ответила, что он даст им телеграмму и приедет. Прошла
неделя. Девочка моей хозяйки, имя ее забыла, мне сообщила, что она у обедни
видела Распутина, который уже приехал домой. С этого дня я стала следить за
Григорием Распутиным возле его дома, сидела на крылечке местного волостного
правления и вчера днем, после обеда, увидела идущего напротив меня знакомого
мне Григория Распутина; он шел домой, и я повстречала у ворот его же дома;
под шалью у меня был спрятан предъявленный мне кинжал. Ему я не кланялась.
Один раз его этим кинжалом ударила в живот. После чего Распутин отбежал от
меня, я за ним бросилась с кинжалом, чтобы нанести ему смертельный удар, но
в этот момент он схватил лежащую на земле оглоблю и ею ударил меня один раз
по голове, отчего я тотчас упала на землю и разрезала себе нечаянно левую
руку повыше кисти (обвиняемой Гусевой была показана забинтованная повыше
кисти левая рука). Это было днем, и сбежался народ, который говорил: "Убьем
ее!", то есть меня, и взяли ту же оглоблю. Я быстро поднялась и сказала
толпе: "Отдайте меня полицейскому! Не убивайте меня!" Кинжал я бросила около
ограды... Мне связали руки и повели в волость и по дороге меня толкали,
пинали, но не били.

Больше добавить в свое оправдание я ничего не имею. Показание мне
прочитано. Добавлю: Распутин сознался Илиодору, что он ложный пророк, а что
его везде восхваляют и он хвалится этой славой, - я славы его не признаю и
считаю его ложным пророком. Хиония Кузьминична Гусева".64

4 июля 1914 года газеты сообщают о таинственном исчезновении Илиодора,
находившегося со времени покушения под охраной полиции в своем доме - "Новой
Галилее". Обстоятельства исчезновения и появления Илиодора через некоторое
время за границей свидетельствовали, что за спиной его стояли влиятельные
люди. Около 3 часов 4 июля стражники, охранявшие его и постучавшие в дом,
чтобы передать ему пакет, нашли все входы в дом Илиодора запертыми. Они
сразу же обратились к родителям и родственникам Илиодора, требуя сказать,
где они видели его последний раз. Однако те ничего не знали и только
высказали предположение, что Илиодор получил известие, что его жена родила,
и просто уехал в Царицын, чтобы навестить ее. Стражники начали искать
беглеца. Были обысканы ближайшие хутора. Местные жители сообщили, что в
последнее время Илиодора часто посещали какие-то мужчины и женщины,
старавшиеся пробраться в "Галилею" незаметно для стражников. Эти люди, побыв
некоторое время у Илиодора, ночью поспешно уходили. Точное время побега
установить не удалось. Высказывалось предположение, что он бежал еще 3 июля,
между 7 часами утра, когда он заходил к отцу, и 3 часами дня. Именно в этот
момент по направлению к Большому Хутору проехал автомобиль, в котором сидел
какой-то мужчина. Доехав до хутора Морозова, расположенного в 3 верстах от
"Галилеи", автомобиль круто повернул и через пашни быстро проехал к садам,
окружающим "Галилею". Стражники предполагали, что именно в этом автомобиле
Илиодор и уехал.65

Чуть погодя в "Новую Галилею" проникают неизвестные люди и что-то там
ищут. Двери дома оказались прорезанными. Воры через отверстие отперли замок,
отодвинули засов и вошли в помещение. В кухне были найдены следы сожженных
бумаг.66

Илиодор как будто издевается над полицией.

11 июля 1914 года газета "Раннее утро" публикует его подлинный
автограф: "На белом свете всякое бывает - Илиодор 7.7.1914 г.". Здесь же
дается фотография Илиодора в женском платье во время его бегства из Большого
Хутора в Ростов-на-Дону. А в конце приводится сообщение, что Илиодор
направился через Ростов-на-Дону, Одессу в Константинополь.

Тем временем полиция поднимает старое дело Илиодора и в нем находит
доказательство подготовки покушения против Распутина.

Допрошенный в январе - феврале 1914 года (еще до покушения) свидетель
Иван Синицын (умерший незадолго до покушения) показал, что в конце 1913 года
Труфанов С.М. замыслил несколько террористических актов, и в том числе
посягательство на жизнь Распутина. Синицын представил в качестве
доказательств несколько писем, написанных рукой Труфанова, разным лицам и
среди них два письма, адресованных к Скутневой и Гусевой. Содержание этих
писем было следующее.

(К Скутневой):

"Дорогая Дуняша, если правда, что у тебя есть в банке 600 руб., то ты
возьми их: 500 рублей перешли с Ив.Ив. Синицыным, а 100 руб. возьми себе и
скрытно поселись у Поли и Фионушки, на твои деньги сделаем первое дело,
окрестим Гришку (выделено мною. - О.П.). Кланяюсь всем и сердечно
приветствую, любящий батюшка Илиодор".

К Пелагее Заворотковой и Хионии Гусевой:

"Дорогие мои дети, Поля и Фионушка, хвалю вас за старание и
благословляю, с Еленкой не связывайтесь. Будьте верны делу, и только.
Любящий батюшка Илиодор. Поля! Готовы ли твои дети, готовы ли они идти на
врага?"

Допрошенные свидетели Кузьма Киреев, Немков и Лаврентий показали, что
Труфановым замышлялось в конце 1913 года производство нескольких
террористических актов и с этой целью собирались деньги с почитателей,
делались заказы на изготовление разрывных снарядов, приобретение оружия и
паспортов. Из показаний Синицына следовало, что в Царицыне действовала
тайная вооруженная дружина, состоявшая из последователей Труфанова.67

Допрос свидетеля Ивана Немкова, бывшего поклонника Труфанова, показал,
что Труфанов дал распоряжение своим приверженцам собирать деньги для
организации убийства Распутина. Причем деятельное участие в этом сборе денег
принимал какой-то бывший жандарм, и собранные деньги в сумме 150 рублей были
переданы Гусевой.68

Из переписки Илиодора следовало, что он связан с какой-то сторонней
подпольной организацией. В одном из писем Илиодора некоему Семушке,
по-видимому, связному, говорилось: "Объясни, если они будут так неразумно
вести себя, то я брошу дело и уеду за границу" (что он и сделал
впоследствии).

Деятельность Труфанова носила строго конспиративный характер. На хуторе
Накладка в доме был устроен подземный тайник. Собрания проводились в полной
секретности. Своим соучастникам Труфанов направляет телеграммы: "Все ли
благополучно, когда нужны будут люди", или "Делай столько, сколько позволяют
средства, будь крайне осторожен, когда все будет готово, сообщу, вышлю
людей".

В одном из писем Труфанова была такая фраза: "Если кто из наших
проговорится, так нужно ошибку исправить, следы замести". Речь шла о
физическом устранении членов организации, не умеющих держать "язык за
зубами".

Эта акция была проведена по отношению к Ивану Синицыну, давшему
подробные показания о деятельности Труфанова (см. главу "Проходимец
Илиодор"), ибо он "не проповедник истины, каковым себя величал, а какой-то
политический злоумышленник".

2 февраля 1914 года И. Синицын делает заявление в полицию, что члены
труфановской организации собираются убить его за предательство. А позднее он
умирает от рыбного яда при подозрительных обстоятельствах.

Пока следователь разбирается в деле Труфанова-Илиодора, Хиония Гусева
дает дополнение к своим показаниям.

Дополнительные показания Хионии Гусевой:

"Опрошенная в качестве виновной мещанка города Сызрани Симбирской
губернии, временно проживающая в г. Царицыне Саратовской губернии, Хиония
Кузьминична Гусева, 33 лет, православной веры, прежде судима не была,
виновная в нанесении одного удара кинжалом в живот, признала и объявила, что
Григорий Ефимович Распутин был в городе Царицыне 4 года тому назад, что он,
Распутин, ложный пророк, клеветник, насильник женщин, растлеватель иноков.
Он ездил и растлил монахиню в женском Царицынском монастыре Ксению, по
отчеству и фамилии не знает, и она (Ксения) уехала к епископу Гермогену в
Жировицкий монастырь, т.е. в пустынь, но где пустынь находится, не знает.
Будто бы в городе Царицыне Распутин хвалился иеромонаху Леодору, что он
растлил в Царском дворце, об этом ей сказал отец Леодор осенью в 1913 году,
в городе Царицыне; иеромонах Леодор написал царю и известил об этом
Григория, а затем Гермоген, Илиодор запретили Григория Ефимовича Распутина
за клевету; ввиду больного состояния Хиония ничего больше не добавила..."69


Итак, Хиония Гусева называет имя монахини Ксении. Да, да, это та самая
монахиня, история растления которой в будущей книге Илиодора "Святой черт"
займет одно из главных мест. На этом примере мы можем убедиться, насколько
бесстыдно вранье Илиодора и поддерживающих его фальшивку газет, особенно
таких, как "Петербургский курьер", "Голос Москвы", "Биржевые ведомости",
"Утро России".

Наиболее в клевете, сознательной фальсификации изощрялся корреспондент
газеты "Петербургский курьер", уже известный нам Дувидзон. Как доказанный
факт, он рассказывает историю обольщения Распутиным монахини Ксении.
"Обстоятельство это подтверждается не одной Гусевой, - пишет Дувидзон, - но
и другими лицами, а также, говорят, и самой монахиней".70

"Утро России" (5 июля 1914 г.) передает слова лиц, близко стоящих к
епископу Гермогену, о том, что монахиня Ксения едет из Жировицкого монастыря
в Тюмень для моральной поддержки Гусевой, чтобы "лично засвидетельствовать
судебным властям правдивость сделанного Гусевой заявления".

Ту же "утку" повторяют "Биржевые ведомости" 6 июля.

Газета масона Гучкова "Голос Москвы" дает новый виток вранья и
публикует новые "факты".



"МОНАХИНЯ КСЕНИЯ"

"Петербург. В связи с известием о том, что Феония мстила Распутину за
оскорбление монахини Ксении, последняя, с благословения епископа Гермогена,
выехала в Тобольск, чтобы лично засвидетельствовать судебным властям
правдивость сделанных Феонией заявлений. После оскорбления ее Распутиным
Ксения неоднократно обращалась в Петербург с жалобами, но безрезультатно
(собств. корр.)".71

В этой заметке нет ни одного верного факта, но, будучи опубликованной,
она стала использоваться как первоисточник.

А неутомимый Дувидзон продолжает сочинять свои злобные небылицы. 7 июля
1914 года он сообщает, что следственные власти разыскивают на Урале и в
других местах России жертву Распутина (соблазнил в 1911 году в г. Перми),
бывшую гимназистку, дочь крупного золотопромышленника Сибири Зинаиду
Попеляеву.

В изложении Дувидзона шестнадцатилетняя экзальтированная девушка,
познакомившись через г-жу Лахтину со "старцем", готова была идти на всякие
испытания, какие ей предлагал "старец" для борения плоти. В результате,
пишет Дувидзон, девушка была обесчещена и вследствие семейных неприятностей
бежала за Распутиным в 1911 году в Петербург, но вскоре по настоянию
Распутина была выслана на родину.

В судьбе девушки, поселившейся в Царицыне, принял участие сначала
Илиодор, а затем епископ Гермоген. Ходили слухи, что после ссылки епископа
Гермогена Зинаида П. попала в монастырь и в настоящее время приняла имя
Ксения.

Мы не зря приводим все эти выдуманные подробности. При чтении настоящих
свидетельских показаний монахини Ксении станет ясно, как гнусен вымысел и
как ничего общего он не имеет с настоящей жизнью монахини Ксении.

А Дувидзон продолжает изощряться во вранье. Он напрямую связывает
Хионию Гусеву и монахиню Ксению. Оказывается, "Гусева занимала в семье
Попеляевых, состоящей из отца, тетки и единственных сына и дочери, должность
экономки и еще в 1909 году увлеклась входившим тогда в славу Распутиным. На
этот путь она увлекла и несовершеннолетнюю Зинаиду, находившуюся тогда под
ее религиозным влиянием".

Здесь все ложь. Не существовала на свете Зинаида. Гусева не работала в
ее семье экономкой. Гусева никогда лично не общалась с Распутиным.

Газета "Копейка" выдумывает еще более гнусную историю. "11 июля, -
сообщалось на ее страницах, - Гусева отказывается от своего первоначального
обвинения и выдвигает новую версию, явившуюся для нее поводом нападения на
Распутина, - изнасилование им двух своих дочерей, уже взрослых девушек".72

Эту гнусную выдумку сразу же перепечатывает ряд провинциальных газет.

Газета "Вечернее время" публикует якобы факсимильно фальшивую записку
Ксении Гончаренковой. Газета напускает дыму, как будто располагает настоящим
документом. "Письмо это, - по мнению газеты, - производит необыкновенно
тяжелое впечатление. Мы не считаем возможным его печатать, но сохраним этот
удивительный документ, свидетельствующий о деяниях "старца", возбуждающих
глубокое негодование... Письмо характерно и своей малограмотностью,
простотой тона. Ей невольно веришь".

Кусок этой записки, воспроизведенной в газете, ничего общего не имел с
почерком самой Ксении (я его сравнивал. - О.П.). Более того, создателей
фальшивки выдавала грубейшая ошибка. Записка была подписана фамилией
Гончарова, а фамилия Ксении была Гончаренкова. Не мог же человек перепутать
свою фамилию.

Среди многочисленных обвинений Распутина в развращении женщин никто и
никогда не приводил конкретные примеры.

И вот, наконец, имеется возможность допросить женщину, которая, по
многочисленным слухам, опубликованным во всех левых газетах, была развращена
"похотливым" старцем. Газетчики с нетерпением ждут подробностей допроса этой
жертвы Распутина, предвкушают скандал, а самые нетерпеливые, как мы уже
видели, придумывают эти подробности заранее.

Итак, конкретная жертва - Ксения Васильевна Гончаренкова. Крестьянка,
православная, грамотная, под судом не была.

Она, наверное, очень юна - приучили к этой мысли своих читателей левые
газеты. Оказывается, совсем и нет. По протоколу ей 40 лет, физическая
внешность самая посредственная. Но главное даже не в этом, а в том, что эта
жертва Распутина видела своего "растлителя" только издалека и даже не
разговаривала с ним.

Вот ее показания:

"Я жила в г. Царицыне в течение 18 лет. Я была в числе поклонниц
бывшего иеромонаха Илиодора и ревностно посещала совершаемые им богослужения
вплоть до ссылки его во Флорищеву пустынь. Григория Распутина-Нового я
увидела в первый раз во время приезда его с владыкой Гермогеном из Саратова
к нам в Царицын, это было в день Ангела Илиодора - 19 ноября 1909 или 1910
года, не помню. Владыка пробыл в Царицыне несколько дней и уехал обратно в
Саратов. Распутин пробыл после этого еще несколько дней и затем вместе с
Илиодором уехал в село Покровское Тюменского уезда. Вернулись они назад в
Царицын вместе 21 декабря. Распутин прогостил у Илиодора, все время жил у
Илиодора, до 1 января, и уехал. За все время пребывания своего Распутин
пользовался общим почетом, так как Илиодор, имевший огромный круг
почитателей, постоянно посещал дома в Царицыне, всем рекомендовал Распутина
как благочестивого человека. Один раз Илиодор после вечерни обратился к
молящимся с речью, в которой указал, что о Распутине ходят разные слухи, но
что все это клевета злых людей. Все видели, что отношения Распутина и
Илиодора самые дружеские. Затем Распутин приехал в Царицын в июле месяце
1911 года, меня тогда в Царицыне не было. Отношения между Распутиным и
Илиодором и тогда были самые отличные, причем Распутин дал Илиодору три
тысячи рублей на организацию паломничества по реке Волге. Об этом знаю от
многих паломников, а также от самого Илиодора.

Паломничество это состоялось. Мне известно, что и после этого Илиодор
до своего падения беспрерывно находился в самых хороших отношениях с
Распутиным и состоял с ним в переписке. 9 января 1912 года Илиодор был
вызван в Петербург телеграммой Владыки Гермогена. В телеграмме сообщалось,
что Владыка увольняется из Синода. 9 января Илиодор простился со своими
почитателями, собравшимися в огромном числе. В своей прощальной речи Илиодор
сказал народу, что уезжает по воле Владыки и, может быть, более не вернется.
Причем увольнения Владыки Илиодор тогда не объявлял, о Распутине совершенно
не упоминал и ничего о нем не говорил. До своего отъезда Илиодор также
никаких речей о Распутине не произносил. Я сама никогда не слышала, чтобы
Илиодор называл Распутина лжепророком и призывал народ поступать с ним,
ревнуя примеру пророка Илии. Никто из моих знакомых также не говорил мне об
этом. После отъезда Илиодора в Петроград он больше в Царицын не возвращался.
На предъявленной мне фотографической карточке я узнала одну из поклонниц
Илиодора - Хионию Гусеву. Я ее знала, но никаких разговоров и дел с нею не
имела. В последнее время, в 1912 году она производила впечатление
ненормальной (сумасшедшей), говорила бессвязные речи.

В каких отношениях она находилась с Распутиным, мне неизвестно даже по
слухам. Как отчество и фамилия одной из почитательниц Илиодора по имени
Елена, которая посещала его в хуторе Большом и занималась изготовлением
искусственных цветов, - не знаю. Где в настоящее время живет Илиодор - не
знаю. Приезжал ли Распутин в Царицын по приглашению Илиодора или без
приглашения - я не знаю. Я помню только два указанных мною посещения
Распутиным Илиодора в г.Царицыне. Илиодор с Распутиным посещали очень многих
жителей города Царицына. Пелагеи Кузьминой Заворотковой и Натальи
Емельяновой Толмачевой, жив. по Балтийской улице в 3-й части, - я по фамилии
не узнаю. Может быть, в лицо я их знала. Что послужило причиной разрыва
между Распутиным и Илиодором - я не знаю. Считал ли Илиодор Распутина
виновником своего падения - мне неизвестно. Больше показать ничего не могу.
Прочитано. Ксения Гончаренкова (ноябрь 1914 г.)".73