001 | 002 | 003 | 004 | 005 | 006 | 007 | 008 | 009 | 010 | 011 | 012 | 013 | 014 | 015 | 016

Хозяин Лубянки

В декабре 1938-го Берия стал хозяином Лубянки. Никогда, ни до, ни
после, в кресле шефа тайной полиции не сидел столь могущественный человек.
Генриху Ягоде и Николаю Ежову Сталин только приказывал, с Лаврентием
Берия мог и посоветоваться, с ним он даже планировал отдельные операции С
товарищем Лаврентием можно было говорить откровенно -- какие там умолчания
между честными компаньонами?
Давно подмечено: истинный интеллигент, даже если это прошедший тюрьмы и
каторгу революционер, теряется, столкнувшись с неприкрытым хамством. Берия
был не просто хамом, он носил свое агрессивное хамство как знамя. Он пришел
в Москву, когда Сталин уже успел расправиться с близкими соратниками Ленина
-- Каменевым, Зиновьевым, Рыковым, Бухариным, Рудзутаком, Раковским,
Серебряковым...
При них генсек еще как-то маскировал свою, с юности развращенную
натуру. Теперь словно едкая кислота разлилась по Кремлю, вытравляя без
остатка интеллигентность вместе с обыкновенной порядочностью.
Берия сразу же оказался своим среди своих Вот он чокается бокалом вина
с хитроумным Микояном, фотографируется в обнимку с простоватым Ворошиловым,
с наигранным интересом внимает тугодуму Молотову. Он на удивление быстро и
естественно вписался в антураж главного кресла. Именно такого человека не
хватало Сталину для душевного комфорта. Но полного комфорта ему не было дано
вкусить никогда, так же, как и Берия. То были одинокие волки. И союз их был
волчий.
... Кампания смягчения террора, объявленная в начале 1939 года, как она
отозвалась на судьбе миллионов, томившихся в бесчисленных тюрьмах-лагерях
сталинской земли? Может быть, заключенным после пыток-побоев стали выдавать
мягкие матрацы или заменили постылую баланду обыкновенными щами с котлетами?
Может быть, разрешили свидания с родственниками, облегчили режим, убавили
убийственный труд на благо Хозяина? Нет. На такие материальные и духовные
траты ни Сталин, ни Берия, люди государственные, не могли согласиться.
Как и все иные политические кампании, эта изошла демагогическим дымом.
Человек сугубо театральный, Сталин поручил роль чуткого инспектора члену
Политбюро Андрею Андрееву. И вот этот насмерть запуганный функционер
приступил к проверке ведомства Берия на предмет невинно арестованных. Трудно
придумать смешнее ситуацию. Уж не Лаврентий ли Павлович подсказал Иосифу
Виссарионовичу кандидатуру Андреева[9]
Из дальней области привезли одного низового партработника, участника
опасной контрреволюционной организации, и предложили здесь, в кабинете
некоей следственной части НКВД, рассказать "представителю ЦК" всю правду.
Запутавшийся в собственных показаниях, чуть живой "враг народа", не
разглядев сразу члена Политбюро в затененном углу, не знал, на что решиться.
Он уже не раз пострадал от провокаций и, даже узнав Андреева, боялся
подвоха. "Андреев уйдет, а я останусь тут, в их руках.."-- размышлял
арестант. И он подтвердил свои чудовищные показания и попал под расстрел
Вместе с "соучастниками"
Эта комедия разыгрывалась на Лубянке в тридцать девятом не раз и не два
-- в присутствии Андреева и сотрудников Берия Только подследственных менял
режиссер.