Глава 14

   Одной из версий, прорабатывавшихся по двойному убийству  в  доме  Со-
ловьева, была версия о том, что ночной гость охотился за тем же докумен-
том, что и Марина Собликова по наущению людей  из  "Шерхана".  В  рамках
этой версии старший лейтенант Доценко попытался собрать сведения в нало-
говой полиции. Нужно было выяснить, попадало  ли  издательство  в  сферу
внимания, и если попадало, то выявлены ли какие-либо нарушения.  Но  До-
ценко ждало разочарование. Перед налоговой полицией  издательство  "Шер-
хан" было чисто аки ангел.
   Разговаривал с Доценко сотрудник, который  курировал  издательскую  и
книготорговую деятельность в Москве. Высокий,  с  тонким  интеллигентным
лицом, он производил впечатление человека, свободно  ориентирующегося  в
финансово-налоговых проблемах, и не оставлял ни малейших сомнений в том,
что свой участок он знает не хуже собственной биографии.
   - Вы же понимаете, "Шерхан" - такое крупное издательство, что у  меня
не мог не возникнуть интерес к нему. Даже, честно вам  признаюсь,  некий
охотничий азарт появился подловить их на чем-нибудь,  прищучить.  Эдакое
профессиональное честолюбие, знаете ли. И ничего.
   - Совсем ничего? - не поверил Доценко. - Так не бывает.
   - Я тоже так считал, - улыбнулся сотрудник налоговой полиции по фами-
лии Устинов. - И тоже долго не мог поверить, что у них с налогами все  в
порядке, все копал, искал. Можете мне поверить, за ними ничего  нет.  Ни
одного не обложенного налогом рубля. Или они живут честно, или  работают
очень аккуратно. Во всяком случае, упрекнуть их с  нашей  стороны  не  в
чем. Я могу узнать, чем вызван ваш интерес к "Шерхану"? Они где-то  зас-
ветились?
   - Нет. В доме переводчика, который много лет работает  на  это  изда-
тельство, совершено убийство, и мы проверяем, не связано ли оно с  каки-
ми-то махинациями "Шерхана". Просто одна из рабочих версий, не более то-
го, - ответил оперативник в соответствии с  инструкцией,  полученной  от
Гордеева.
   Оксане не терпелось поделиться с Вадимом своей  радостью.  Она  долго
собиралась с духом, прежде чем решилась повести себя с Кириллом так, как
советовал Вадим. Все эти дни она старательно делала вид, что не знает  о
появлении в его жизни другой женщины, мило улыбалась, близости  сама  не
предлагала, а когда Кирилл пытался уложить ее в постель, спокойно ссыла-
лась на усталость или недомогание, с горечью  замечая  плохо  скрываемое
облегчение, проступавшее на его лице. Утешало одно:  Есипов  не  дал  ей
сразу же от ворот поворот, значит, либо понимает, что эта выдра  грудас-
тая у него ненадолго, либо все-таки дорожит ею, Оксаной, не хочет  рвать
с ней.
   Поняв, что тянуть дальше нельзя и пора делать  решительный  шаг,  она
согласилась на очередное предложение Кирилла поехать к нему домой.
   - Я должна тебе кое в чем признаться, - начала она трагическим  голо-
сом. - Ты можешь счесть меня лгуньей и бросить после этого.
   - У тебя кто-то появился? - спросил Кирилл, и Оксана с удовлетворени-
ем отметила, что это предположение ему явно не понравилось. Нет, не ищет
он повода, чтобы от нее избавиться. А это уже хорошо.
   - Бог с тобой! - возмутилась она. - Как ты мог такое подумать. Дело в
другом. Понимаешь, мне надоело разыгрывать из себя светскую львицу и ро-
ковую женщину, потому что на самом деле я совсем не такая.
   - Зачем же ты притворялась?
   - Хотела тебе понравиться, - робко улыбнулась Оксана. - Я думала, что
тебе нужна именно такая женщина, какой я  старалась  быть.  Сексуальная,
раскрепощенная, даже бесстыдная. А теперь я поняла, что не  могу  больше
врать тебе. Я слишком тебя люблю, чтобы обманывать.
   - Вообще-то я не совсем понимаю... - растерялся
   Кирилл. - Какая же ты на самом деле?
   - Только дай слово, что не будешь надо мной издеваться,  -  попросила
она. - Если я окажусь смешной, просто выгони меня без всяких объяснений,
но не говори ничего.
   Она подошла к сидящему на диване Кириллу,  наклонилась,  обняла  его,
прижала его голову к своей груди и стала ласково гладить по плечам.  Та-
кой быстрой реакции она даже не ожидала. Есипов завелся  с  пол-оборота,
обхватил стоящую перед ним Оксану за бедра и судорожно  прижал  к  себе,
зарываясь лицом в ложбинку между грудями. Следовать программе,  намечен-
ной Вадимом, оказалось не так уж трудно, и она для первого раза  справи-
лась вполне успешно. Во всяком случае, Кирилл был в полном восторге.
   - Ксана, - бормотал он, задыхаясь, - Ксаночка, Ксюшенька, любимая...
   За два года Оксана впервые слышала от Есипова хоть какие-то слова  во
время акта любви. До этого все обычно ограничивалось молчаливым сопением
и коротким "спасибо" в конце.
   Но Вадим-то! Вот кто знаток, оказывается. С первого слова  сообразил,
что нужно Кириллу и как это сделать.
   Правда, дальше события развивались несколько неожиданно.  Отдышавшись
после бурного проявления чувств,  Есипов  задремал  минут  на  двадцать,
свернувшись клубочком и положив голову Оксане на плечо, чего раньше тоже
не случалось, а проснувшись, предложил ей вступить в законный брак.  Это
ей было совсем не нужно. Она хорошо относилась к Кириллу, даже по-своему
привязалась к нему за два года, но она его не любила.  Ни  капельки.  Ни
граммулечки. И замуж за него ну совершенно не хотела.
   Несмотря на модную профессию и соответствующий образ жизни, Оксана  в
вопросах семьи и брака придерживалась веками сложившихся  представлений.
Замуж нужно выходить по любви, а не по расчету. При этом, будучи девицей
современной и в меру испорченной царящей кругом  простотой  нравов,  она
считала возможным в других вопросах придерживаться принципов  более  ци-
ничных. Ради дела, ради денег можно лечь в постель с кем  угодно,  можно
притворяться влюбленной, можно разыгрывать африканскую страсть. Но выхо-
дить замуж можно только за того человека,  рядом  с  которым  ты  будешь
счастлива много лет, желательно до самой старости. И в понятие "счастли-
ва" она вкладывала отнюдь не достаток и комфорт, а эмоциональный подъем,
вызванный присутствием конкретного человека. Поэтому она не видела ниче-
го предосудительного в том, чтобы быть  любовницей  нелюбимого  мужчины,
если это нужно для обретения финансовой самостоятельности и независимос-
ти в будущем. Но не замуж же за него выходить!
   Смяв разговор и уклонившись от прямого ответа, Оксана тут же  вызвала
к себе Вадима, чтобы похвастаться успехом, а заодно и посоветоваться.
   - Ты молодец, девочка, - похвалил ее Вадим. - Я тобой горжусь. Ты все
сделала на "пять с плюсом". А насчет замужества стоит  подумать.  Нам  с
тобой работать над своим благосостоянием еще три года. Может быть, стоит
на эти три года обеспечить себе крепкий тыл  путем  законного  брака.  А
когда я буду готов действовать, разведешься. Не отвергай эту мысль с хо-
ду, Ксюша, подумай как следует.
   - Да ну. - Она недовольно скривилась. - Зачем мне  искать  хлопот  на
свою голову. А вдруг ребенок появится?
   - Так это от тебя зависит, появится он или нет. Можно сказать, что ты
хочешь еще несколько лет поработать манекенщицей,  какая  же  тут  может
быть беременность. А можно сказать, что у тебя какое-нибудь  заболевание
по женской части и тебе нужно сначала  полечиться,  прежде  чем  рожать.
Кстати, услышав эти аргументы, он может и передумать насчет свадьбы. Тут
надо поступить с умом, чтобы не оттолкнуть его.
   - А вдруг я за эти  три  года  встречу  того  человека,  за  которого
по-настоящему захочу выйти замуж? И у меня с ним  ничего  не  получится,
потому что я буду несвободна. Может, у него принцип такой будет:  с  за-
мужними женщинами романов не заводить и чужих семей  не  разрушать.  Что
тогда делать?
   - Да, это, конечно, проблема, - усмехнулся Вадим. - А что  с  конкур-
сом? Ты внедряешь идею в его сознание?
   - Я стараюсь, - кивнула Океана - Сначала я несколько раз заговаривала
с ним о разных шоу-конкурсах по телевизору, мол, почему это  люди  такие
азартные, так надеются на халяву приз выиграть. Потом  высказала  мысль,
что, может, дело не только в призах, но и в желании  оказаться  умнее  и
удачливее других и чтобы об этом непременно узнали многие.  Кажется,  он
клюнул. Во всяком случае, на днях он вскользь сказал, что идея с номера-
ми на бутылочных пробках не так уж плоха. Это по поводу  пепси-миллионо-
мании, Я так понимаю, он подумывает, не ставить ли номера  на  книги,  а
потом разыгрывать как лотерею или еще что-нибудь в этом же роде.  Навер-
ное, надо ему дать еще пару дней поварить в голове эту  мысль,  а  потом
подбросить идею с анонимным автором.
   - Как ты собираешься это делать? План уже есть?
   - Наверное, начну  говорить  о  том,  что  человеку  все-таки  важнее
чувствовать себя умнее других, а не удачливее. Удача - это фортуна, если
и привалила, то не  по  твоей  заслуге.  А  выиграть  конкурс  благодаря
собственному интеллекту - это куда престижнее. Всетаки конкурс-то  между
читателями, а не между дворовой шпаной. Читатель уже по определению счи-
тает себя интеллектуалом. Я права, Вадик?
   - Ты умница, Ксюша.
   Вадим посмотрел на нее так, как будто видел впервые в жизни и  внима-
тельно изучал.
   - Иногда мне кажется просто кощунственным, что такая светлая  головка
пропадает зазря на подиуме. Может, тебе  бросить  это  занятие  и  пойти
учиться? Из тебя вышел бы прекрасный педагог, психолог или менеджер.
   - Что ты, Вадик. - Она покачала головой и улыбнулась. - Ну  куда  мне
учиться? Я же вступительных экзаменов не сдам, я из  школьной  программы
ничего не помню. Да и вообще я учиться никогда не любила. И  потом,  это
может не понравиться Есипову. Одно дело - манекенщица, это вполне  соот-
ветствует его статусу, и совсем другое дело  -  студентка.  Генеральному
директору крупного издательства иметь в любовницах студентку? Смех, да и
только. Ему со мной в обществе будет стыдно появиться. Тогда уж он точно
найдет себе другую.
   - Жаль. Ну походишь ты по подиуму еще года тричетыре, а потом? Ты  же
умрешь от скуки. Хорошо, если за это время ты встретишь  своего  долгож-
данного, тогда хоть будешь семьей и детьми заниматься. А если нет? И  не
забудь, дети имеют неприятную привычку вырастать, взрослеть и уходить от
родителей. Тебе нужно иметь какое-нибудь занятие, свое  дело,  чтобы  не
быть ни к кому привязанной и ни от кого не зависеть. Пойми, Ксана,  если
вся твоя жизнь будет сконцентрирована на муже, это до добра не  доведет.
Ты сама не заметишь, как станешь чрезмерно требовательной к  нему,  нач-
нешь цепляться по пустякам, зависеть от каждого его  слова,  от  каждого
взгляда. Не дело это, девочка, поверь мне.
   Она опустила голову и стала  преувеличенно  внимательно  разглядывать
узор на паласе, устилавшем пол в ее  комнате.  Оксана  стеснялась  приз-
наться Вадиму, что очень хочет иметь такого мужа,  вокруг  которого  она
могла бы сосредоточить все свое существование. Она давно уже не живет  с
родителями, манекенщицы рано выходят на подиум  и  становятся  самостоя-
тельными, а ей надоела эта независимость, и ее не радует одиночество. Ей
не нужна свобода, она уже успела нагуляться всласть. Теперь ей  хотелось
сидеть дома и ждать мужа с работы, а детей -  из  школы,  варить  борщи,
печь торты и пирожные, не думая о талии, и смотреть  по  вечерам  сериал
про доктора Куин, вместо того, чтобы расхаживать с Есиповым по  набившим
оскомину светским тусовкам.
   Но ей казалось, что Вадим ее не поймет.
   Лето наступило быстро и неожиданно рано, в начале мая  в  Москве  все
деревья уже были зелеными и стояла отупляющая жара  градусов  под  трид-
цать. Период "зеленой дымки", в иные годы длившийся дней  по  десять,  в
этом году проскочил буквально за два дня. Как ни странно,  такая  погода
благотворно сказалась на работе. Акклиматизация москвичей после зимы шла
явно медленнее, чем набирало силу лето,  отравленные  грязным  воздухом,
табаком и напичканной химией пищей организмы столичных жителей оторопели
от резкой смены холода на тепло и все  никак  не  могли  приспособиться,
многие люди жару переносили пока еще с трудом, и если у них и была  при-
вычка уходить среди дня с работы по своим делам, то теперь  они  большей
частью сидели на рабочих местах, предпочитая дождаться вечерней  прохла-
ды. Насколько продуктивно было такое отсиживание, сказать трудно, но за-
то оперативникам гораздо чаще удавалось заставать  нужных  им  людей  на
службе.
   Таким образом, благодаря майской жаре сотрудники отдела по  борьбе  с
тяжкими насильственными преступлениями заметно продвинулись в  раскрытии
нескольких убийств и изнасилований, загрузив Настю Каменскую горой новой
информации, которую она должна была рассортировать  и  проанализировать.
Сама же Настя, в отличие от  многих,  жару  любила,  во  всяком  случае,
только при температуре воздуха выше двадцати пяти градусов  руки  у  нее
переставали быть ледяными. Правда, при этом начинали отекать  ноги,  что
делало невозможным ходьбу в туфлях или босоножках и вынуждало ее даже  в
жаркую погоду носить кроссовки. Но она считала, что кроссовки  -  это  в
любом случае лучше, чем ледяные пальцы.
   Ближе к вечеру появился Коротков и заглянул к Насте доложить об  оче-
редном посещении Черкасова. Вопреки ожиданиям, даже после обнаружения  в
его квартире блокнота одного из погибших юношей попытки "раскрутить" его
ничего не дали. Черкасов ни разу не сбился и не путался в показаниях.
   - Чем же он там занимается целыми днями в обществе двух громил? - по-
интересовалась Настя. - Глазки им строит?
   - Вроде нет, - пожал плечами Коротков. - Они в преферанс целыми днями
дуются. И вполне довольны друг другом.
   - И кто выигрывает?
   - Наш друг Черкасов. С завидным постоянством и  огромным  преимущест-
вом. Они мне даже одну показательную "пульку" подарили, чтобы  нагляднее
было. Хочешь посмотреть? Ты ж у нас известная картежница.
   Настя взяла у него расчерченную и заполненную в процессе игры "пулю".
Сразу видно, что у людей времени - вагон, с усмешкой подумала она. Игра-
ли не традиционную "двадцаточку", а целую "сотню".  Но  запись  действи-
тельно была впечатляющей. Судя по вистам, Черкасов  закрыл  свою  "пулю"
первым, причем у одного из партнеров в "пуле" к этому моменту было  чуть
больше сорока, а у другого - вообще двадцать шесть. А к концу игры Миха-
илу Ефимовичу удалось загнать их высоко в "гору", одного на сто шестьде-
сят, другого аж на двести восемнадцать, умело ловя на  мизере,  всовывая
им взятки на "распасах" и оставляя без нескольких взяток  на  восьмерной
игре, при этом сам он выступал, естественно, "амнистером", имея в "горе"
смешные тридцать.
   - Да, - покачала она головой, - мастер, ничего не скажешь.
   Снова в сознании ее мелькнуло смутное ощущение, что она где-то видела
Черкасова раньше. Настя кинула взгляд на листок, который держала  в  ру-
ках, и вдруг вспомнила. Миша Черкасов. Они сидели  рядом  на  всесоюзной
письменной олимпиаде по математике. Господи, как давно это было... В де-
сятом классе. Почти двадцать лет назад. Они оба тогда стали  победителя-
ми, Настя завоевала второе место, а Черкасов - третье. Ну надо же, такой
способный математик - и ходит по квартирам мыть окна  и  вешать  люстры.
Почему? Что с ним случилось? Стал бы программистом, зарабатывал бы  при-
личные деньги, программный продукт сейчас дорого стоит. А  он,  судя  по
анкете, даже институт не окончил.
   - Юра, - тихо сказала она, - а почему Черкасов бросил  институт?  Или
его выгнали?
   - Не интересовался. Это ж когда было...
   - Ну а все-таки?
   - Ладно, завтра спрошу, если тебе интересно.
   Настя помолчала, задумчиво крутя в руках лист с результатами  игры  в
преферанс.
   - Как тебе кажется, он похож на психа?
   - Никак мне не кажется, - сердито бросил Коротков. - Я устал, я  хочу
есть, я хочу спать, и на мне куча трупов висит, а работа не идет.
   - Не сердись, Юрик. Мне важно знать твое мнение.
   - Если хочешь знать мое мнение - нет, не похож. Я общаюсь с ним  каж-
дый день, и ни разу он не сказал ни одного слова, которое  заставило  бы
меня усомниться в его психическом здоровье. Он логичен,  последователен,
ничего не забывает и не путает. Настроение у него ровное,  без  заметных
перепадов. И прекрасно играет в карты. Этого достаточно, или  ты  хочешь
услышать еще что-то?
   - Юр, но если он говорит правду и если он не сумасшедший, то  что  же
тогда случилось с мальчиками?
   - Настасья, я обожаю, когда ты задаешь свои гениальные вопросы. Хоте-
лось бы еще услышать на них гениальные ответы.
   - С ответами напряженка, - скупо улыбнулась она. -  Пошли  по  домам,
что ли.
   Жена Александра Каменского Даша твердо знала,  что  за  Настей  нужно
обязательно проследить, иначе она непременно оденется как-нибудь не так.
12 мая, в воскресенье, она начала осуществлять контрольную функцию прямо
с утра, позвонив по телефону и задав сакраментальный вопрос:
   - Ты уже решила, что наденешь завтра в ресторан?
   Этого Настя совершенно не понимала. Почему нужно думать  о  том,  что
надеть, если одеваться придется не раньше завтрашнего вечера?
   - Завтра решу, - легкомысленно ответила она.
   - Ты решишь! - фыркнула Даша. - За тобой не углядишь, так ты  явишься
в джинсах и в майке. Или ты немедленно об этом подумаешь, или я приеду и
выберу тебе наряд сама, так и знай.
   Настя знала, что это не пустые угрозы. В прошлом году Даша занималась
ее свадебным нарядом задолго до бракосочетания, и даже это  не  помешало
ей примчаться в день свадьбы домой к Насте, чтобы проконтролировать,  не
перепутала ли она, какую юбку надевать и какую блузку.
   - У тебя есть роскошное черное платье, которое Леша подарил, длинное,
с разрезами. Наденешь его, поняла? - решительно приказала Дарья.
   - Поняла, - покорно вздохнула Настя. - Еще указания будут?
   - Не вздумай надеть к нему туфли на низком каблуке.
   - Дашка, ты моей смерти хочешь? - взмолилась Настя. - Я этого не  вы-
несу.
   - Вынесешь. Зато я разрешаю тебе из украшений надеть только  браслет.
Платье без рукавов, так что руки надо чем-нибудь украсить.
   - И больше ничего не надо? Ни кулонов, ни серег, ни колец?
   - Можно обойтись, - великодушно разрешила Даша. - Платье само по себе
настолько дорогое, что вешать рядом с ним драгоценности - это  уже  пле-
бейство.
   - Хоть на этом спасибо, - усмехнулась Настя.
   Несмотря на вялое сопротивление Дашиному натиску, она признавала, что
молодая женщина, имеющая диплом визажиста, обладала безупречным вкусом и
чувством стиля. Когда Саша познакомился с ней, Дарья работала  продавщи-
цей в секции женского платья фирменного магазина с "запредельными" цена-
ми, и ее мастерство в подборе одежды и аксессуаров и в создании  нужного
образа Настя имела возможность оценить еще тогда.
   Сама Даша, слегка располневшая после рождения сына, пришла в ресторан
в брючном костюме цвета слоновой кости с длинной свободной туникой.  Она
снова сияла своими невероятными синими глазищами, и  трудно  было  пове-
рить, что всего три недели назад она, бледная и заплаканная, лежала  под
капельницей на больничной койке, не в силах даже встать.
   Столик для них был заказан заранее. Зная характер своей сводной сест-
ры, Александр позаботился о том, чтобы они сидели подальше от музыкантов
и желательно в уголке.
   - Я надеюсь, здесь не бывает мафиозных разборок? - на  всякий  случай
спросила Настя.
   - Что ты, - заверил ее брат, - это тихое респектабельное место, здесь
глупостей не бывает.
   - Ну гляди, - улыбнулась Настя, - на твою ответственность.
   Наверное, у официантов есть особое чутье, благодаря которому они уме-
ют из любого количества пришедших вместе гостей выделить главного, того,
кто заказывает музыку. Во всяком случае, обслуживавший их молодой  чело-
век с внешностью Сталлоне смотрел только на Сашу. Настя чувствовала себя
первое время ужасно неуютно, но примерно через полчаса привыкла и  расс-
лабилась. Только спать очень хотелось...
   Саша и Дарья ушли танцевать,  Настя  машинально  проследила  за  ними
взглядом и увидела за одним из столиков в центре зала  Кирилла  Есипова.
Есипов был в компании высокой красивой девушки и двух мужчин, одетых до-
рого и вычурно.
   - Лешик, помнишь, я тебе показывала две книжки, одна из которых была,
по всей видимости, из "левого" тиража?
   - Помню. И что?
   - Здесь находится генеральный директор издательства,  в  котором  эта
книга вышла. Хочешь на него посмотреть?
   - Не хочу. Тоже мне. Сикстинская мадонна.
   - Леш, не будь занудой. Пригласи его даму танцевать.
   - Да зачем?! Не нужна мне его дама. У меня своя есть.
   - Ну пожалуйста...
   - Ася, ты можешь хотя бы сейчас забыть о работе? Или тебе обязательно
нужно испортить праздник?
   - Ладно, извини.
   Она примирительно улыбнулась и снова принялась за цыпленка с апельси-
нами. Вернувшиеся Саша и Дарья сразу заметили, что за столом царит  мол-
чание.
   - Эй, что случилось? - озабоченно спросил брат. - Поссорились?
   - Ну что ты, мы никогда не ссоримся, - ответила  Настя.  -  Просто  я
увидела одного нужного мне человека и попросила Лешу пригласить на танец
его даму.
   - И этого оказалось достаточно, чтобы вышла размолвка, -  констатиро-
вал Саша. - Покажи даму-то, может, я на нее соблазнюсь.
   - Второй столик справа от центральной колонны.
   Александр повернул голову и удивленно хмыкнул.
   - Из троих мужиков двоих знаю. Они в банковском деле  крутятся.  Тебя
который интересует?
   - Третий. Он издатель.
   - А дама тебе зачем?
   - Хочу, чтобы издатель обратил на меня внимание сам. Он меня  не  ви-
дит, а если бы Лешка повел ее танцевать, Есипов обязательно посмотрел бы
потом, что это за фрукт, где сидит, с кем пришел. Кроме того, мы с  этим
господином уже встречались, и мне хотелось бы на всякий случай  подтвер-
дить свою легенду.
   - А какая легенда?
   - Работаю в фирме юристом.
   - Название фирмы?
   - А она безымянная. Не было необходимости придумывать название.
   - Ладно. - Александр поднялся из-за стола. - Хоть дама и  не  в  моем
вкусе, но чего не сделаешь ради любимой сестры.
   Оксана охотно пошла танцевать с незнакомым  мужчиной.  Танцевать  она
любила, но во время светских мероприятий это удавалось ей редко.  Кирилл
был значительно ниже ее ростом, и они оба этого  немного  стеснялись,  а
принимать приглашения других кавалеров слишком часто Оксана  не  хотела,
помня наказ Вадима: вести себя безупречно, не заставлять Есипова  ревно-
вать, чтобы не дай Бог не спровоцировать ссору. На этот раз Кирилл,  за-
нятый деловым разговором с двумя банкирами, неудовольствия не выказал, и
она решила, что может себе позволить несколько минут развлечения.  Кроме
того, от этого незнакомого мужчины, худого, высокого и довольно некраси-
вого, исходил явственный запах богатства.
   Новый кавалер отвел Оксану подальше, почти к самой эстраде, и вежливо
обнял, удерживая пристойную дистанцию.
   - Вы, наверное, умираете от скуки в этой денежной компании, -  сказал
он с милой улыбкой.
   - Откуда вы знаете, что она денежная? - удивилась Оксана. - Вы с ними
знакомы?
   - С двумя - лично, о третьем знаю понаслышке. Я могу спросить, с  кем
из них вы пришли, или это нескромно?
   - С Кириллом Есиповым. Вы его знаете?
   - Вот его как раз не знаю. А с двумя другими знаком. Зануды  ужасные,
для них весь мир сузился до размеров банкноты. А вы  сами  чем  занимае-
тесь?
   - Манекенщица. А вы?
   - А я тоже зануда, - засмеялся партнер по танцу. -  Если  вам  станет
совсем скучно, подходите к нашему столику, с нами вам будет веселее.
   - И кто сидит за вашим столиком?
   - Кроме меня - моя жена и моя сестра с мужем. Дамы у  нас  совершенно
очаровательные, а муж сестры - профессор математики. Так что мое банкир-
ское занудство на их фоне совсем незаметно.
   - Спасибо, - улыбнулась Оксана, - я буду иметь ввиду.
   "Зануда" ей нравился, он не пытался прижать ее к себе и слегка потис-
кать, что частенько случается во время танцев, и даже не делал поползно-
вений познакомиться. Имя, во всяком случае, не спрашивал, да и  свое  не
называл. Вообще-то это было необычно...
   - Почему вы пригласили меня? - внезапно спросила она.
   - А для этого нужна серьезная причина? - ответил он вопросом на  воп-
рос.
   - Знаете, чужих дам приглашают в двух случаях: либо когда хотят с ни-
ми познакомиться, либо когда своих дам нет. Знакомиться со  мной  вы  не
пытаетесь, зато в вашей компании целых две дамы, да  еще,  как  вы  сами
сказали, очаровательные.
   - Против этого трудно возразить. Придется мне  открыть  вам  страшную
правду, - заявил "зануда". - Я был уверен, что вы пришли с кем-то из тех
двоих, кого я знаю, и у меня возникло чисто мальчишеское желание  заста-
вить их чуть-чуть поволноваться.
   - Поволноваться? Из-за чего?
   - Во-первых, из ревности.
   - А во-вторых?
   - А во-вторых, я хорошо знаю их жен. Но когда я понял, что ошибся, то
подумал, что вы, наверное, умираете с ними от скуки. Я прав?
   - Нет, - просто ответила Оксана. - Вы не правы. Мы с Кириллом  вместе
уже два года, и, где бы ни были, вокруг меня все время ведутся деловые и
денежные разговоры. Я привыкла, они меня не раздражают. А если  разговор
идет о делах издательства, то мне даже  интересно,  потому  что  в  этих
проблемах я полностью в курсе. Так что спасать меня не надо.
   - С ума сойти! - восхищенно протянул богатый "зануда". - Такая краса-
вица - и в курсе проблем целого издательства. Будь  я  на  месте  вашего
Есипова, я бы на вас немедленно женился. Соединение в одном лице  краси-
вой возлюбленной и заинтересованной соратницы -  это  редкостная  удача.
Или я сказал глупость? Ваш друг несвободен?
   Оксана, сама не зная отчего, вдруг  почувствовала  симпатию  к  этому
некрасивому, но ужасно обаятельному банкиру.
   - Он свободен и даже сделал мне предложение. Так что вы не так уж да-
леки от истины.
   - И когда свадьба?
   - Вы что же, уверены, что я ответила согласием? - насмешливо спросила
она. - Вы тоже считаете, что все дело за мужчиной: как он решит,  так  и
будет?
   - А вы - феминистка и считаете, что решение принимает женщина?  Впро-
чем, вы, конечно, правы. Одна из множества женских хитростей  -  принять
решение и незаметно заставить мужчину сделать так, как нужно,  чтобы  он
пребывал в полной уверенности, будто это он сам придумал.
   Оксана резко отстранилась, сердце ухнуло, замерло и потом быстро  за-
колотилось. Откуда он знает? Да нет, спохватилась она, что за  глупости,
не может он ничего знать, просто сказал банальную фразу, озвучил старую,
всем известную истину. Обычное  совпадение.  Ничего  особенного.  Только
спокойно, не паниковать.
   К счастью, музыка закончилась, и Оксана в сопровождении  партнера  по
танцу направилась к своему столику. Когда они подошли, разговор за  сто-
лом прервался, двое банкиров поднялись, чтобы пожать руку "зануде".
   - Ты так быстро увел нашу Ксюшу, что мы и  опомниться  не  успели,  -
сказал один из них. - Подумали даже, что обознались и это не ты.
   - А я думал, что Ксюша действительно ваша, - легко отпарировал "зану-
да", - и хотел вас немножко уесть. Но она мне популярно  разъяснила  всю
глубину моего заблуждения.
   - Ты здесь с кем?
   - С женой и родственниками. У нас семейное торжество.
   - Саша, ты Гурвича давно не видел? - вступил в разговор второй  прия-
тель Кирилла. - Что-то он не появляется нигде.
   - По-моему, он в Израиле, он что-то такое говорил  насчет  поездки  к
друзьям в гости на месяц-полтора.
   - Значит, норку себе выкапывает, линять собирается, - грустно конста-
тировал банкир. - Жаль. Я надеялся, что он передумает.
   "Зануда" попрощался и пошел к своей компании. Трое мужчин внимательно
смотрели ему вслед. Внезапно Кирилл близоруко прищурился, словно старал-
ся кого-то разглядеть.
   - Вот это номер! С ним за столиком... Ксана, помнишь, я тебе  расска-
зывал про день рождения Соловьева? Там была его старая знакомая. Так вот
она сидит вместе с ним. Кто такой этот Саша? - обратился он к собеседни-
кам.
   - Каменский. Неужели не знаешь?
   - Слышал, - кивнул Кирилл. - Интересно, кем ему приходится эта баба.
   - Или жена, или сестра, - ответила Оксана.
   - Он сам так сказал?
   - Ну да.
   - Тогда это сестра, - уверенно сделал вывод Есипов. - Его жена не ез-
дила бы на "Жигулях". Как минимум на "Вольво". А второй мужик кто?
   - Он сказал, муж сестры.
   - А он кто, не знаешь?
   - Вроде бы профессор математики.
   - Нет, этот не годится, - задумчиво произнес Есипов.  -  А  вот  сама
сестричка Каменского - это любопытно. И Соловьева она знает.
   - Зачем она тебе? - ревниво спросила Оксана.
   Ей опять почему-то стало страшно. Этот "зануда", которого, как  выяс-
нилось, зовут Сашей, сказал слова, которые ее испугали. И  ей  очень  не
хотелось, чтобы Кирилл с ним знакомился ближе. А вдруг этот Каменский  и
ему скажет то же самое, а Кирилл о чем-нибудь догадается? Она уже доста-
точно давно крутилась возле издательства и понимала, что  банкир  -  это
спонсирование нового проекта. Неужели Кирилл хочет привлечь Каменского к
осуществлению идеи о конкурсе? Сегодняшние посиделки с двумя банковскими
деятелями преследовали именно эту цель, но результата не дали.  Приятели
выразили сомнение в том, что разыгрывание книг по номерам, как  в  лоте-
рее, может сильно увеличить раскупаемость  тиражей  и  принесет  большую
прибыль. А ради  маленькой  прибыли  в  современной  России  надрываться
как-то не принято. Даже если объявление конкурса позволит продать больше
книг, то может так случиться, что размер призов, которые придется выпла-
тить, окажется выше, чем прибыль от дополнительно проданных книг.
   - Она мне нужна, чтобы подкатиться к Каменскому. Раз  она  знает  Со-
ловьева, то ее можно заинтересовать. А  она  поможет  убедить  брата,  -
объяснил Есипов.
   Оксана лихорадочно соображала, как правильно себя  повести.  С  одной
стороны, идею конкурса нужно проводить в жизнь, это  задание  Вадима,  и
оно должно быть выполнено. Но, с другой стороны,  пока  что  в  сознании
Есипова существует совсем не тот конкурс, который задумал Вадим. Она еще
не успела внушить Кириллу мысль об анонимных авторах,  а  тот  уже  ищет
спонсоров... Рано. Пока рано. Она очень  волновалась  перед  сегодняшней
встречей Кирилла с банкирами, но уже через пятнадцать минут успокоилась,
поняв, что они денег не дадут, стало быть, у нее есть еще какое-то время
для доведения дела до нужной позиции. За те два года, что она  с  Кирил-
лом, Есипов имел дело только с этими двумя банками, только у них он брал
кредиты под каждую новую идею. Если они откажут, ему придется искать но-
вые каналы в банковские сферы, на это уйдет время, которого Оксане впол-
не хватит на реализацию собственной задачи. А тут подвернулся этот  бан-
кир Каменский, и Кирилл, похоже, вознамерился войти с ним в контакт  че-
рез сестру. Этому надо помешать во что бы то ни стало.
   Но, с другой стороны, если эти два банкира денег не дают, то  кто  их
даст, когда задача Оксаны будет доведена до логического конца? Можно  ли
быть уверенной, что новый источник денег найдется? Если он не  найдется,
Кирилл откажется от затеи, и она провалит задание Вадима.
   Что же предпринять?
   - Даму зовут Ксюшей, - сообщил Александр Каменский. - Вероятно,  Ксе-
ния или Оксана. Работает манекенщицей. Утверждает, что Есипов  хочет  на
ней жениться. Самое забавное, что она, по-видимому, не тяготится деловы-
ми разговорами за столом. Умненькая особа.
   - Вот видишь, Лешик, - насмешливо заметила  Настя,  -  ты  своим  уп-
рямством лишил себя разговора с умной собеседницей. Кусай теперь локти.
   - А Саня лишил себя изумительных гренок из  креветок,  -  отпарировал
Алексей. - Пока он под медленную музыку выяснял интеллектуальный уровень
длинноногой манекенщицы, мы их все съели. Теперь ему остается только ку-
сать остывшую утку по-пекински.
   - Но затея имела успех, - с удовлетворением отметила она. -  Господин
Есипов таращится на меня во все глаза. О,  и  Ксюша  обернулась.  Эффект
достигнут. Он меня узнал. Теперь будем ждать, чем дело кончится.
   - А чем оно должно кончиться? - спросила Даша.
   - Не знаю. - Настя пожала плечами и отпила вино из бокала. -  Главное
- ввязаться, а там посмотрим.
   Алексей бросил на жену неодобрительный взгляд, но ничего не сказал.
   Минут через двадцать к их столу подлетел официант с бутылкой  хорошей
водки в руках.
   - От господина Есипова, - сообщил он, ставя на стол бутылку  и  кладя
рядом с ней визитную карточку генерального директора издательства  "Шер-
хан".
   - Ну вот, - изрекла Настя, когда официант отошел, - они хотят с  нами
дружить. Надо же, какая разительная перемена. Когда мы с ним встретились
в первый раз, он смотрел на меня как солдат на вошь. С таким же  презре-
нием и ненавистью. Я для него  была  человеком  из  другого  социального
слоя. А теперь, значит, признал. Выгодно быть лицом, приближенным к бан-
кам.
   Она повернулась в сторону той части зала, где  сидел  Есипов.  Кирилл
смотрел на нее и улыбался. Настя изобразила царственный  кивок,  который
должен был обозначить снисходительную благодарность. Есипов поднял бокал
в приветственном жесте. Настя ответила тем же.
   Через очень короткое время Есипов подошел к ним.
   - Рад встрече, - лучезарно улыбнулся он. - Вы меня помните?
   - Помню, - ответила Настя.
   - Вы позволите пригласить вас на танец?
   - Я не танцую, прошу меня извинить.
   Кирилл смутился, было видно, что он был абсолютно уверен в  том,  что
ему не откажут.
   - Но, может быть, вы сделаете исключение для меня?
   Ну как могла Настя ему объяснить, что в  изящных  туфлях  на  высоком
каблуке у нее болят ноги? Медленно идти она еще может, но  танцевать?  А
пойти вообще-то надо было бы. Он, судя по всему, хочет с  ней  о  чем-то
поговорить. И не при всех.
   - Ну только если в виде исключения, - милостиво согласилась она.
   Боль была неимоверной. Настя с трудом  сдерживалась,  чтобы  не  мор-
щиться при каждом шаге. Хорошо еще музыку играли медленную.
   - Вас, кажется, зовут Анастасией? - начал Кирилл, обняв  партнершу  и
начиная плавное движение в танце.
   - Совершенно верно.
   - Почему я раньше не видел вас у Володи? Он прятал от всех такое сок-
ровище?
   - Вы грубо льстите мне, - сухо ответила Настя. - Но на ваш  вопрос  я
отвечу. Я в тот день приехала к нему впервые за много дет.
   - Вы были в ссоре? Простите, если я веду себя бестактно.
   - Нет, мы не были в ссоре. Просто не нужны друг другу, и все. Когда я
случайно узнала, что с ним произошло несчастье, то решила навестить ста-
рого знакомого.
   - Да, несчастье ужасное, -  сокрушенно  вздохнул  Есипов.  -  Сначала
смерть жены, потом болезнь. Но Володя держится на удивление стойко.  По-
разительно мужественный характер. Мы, я имею в виду  наше  издательство,
стараемся делать для него все, что можем. И знаете, я задумал один  про-
ект, который при успешном осуществлении позволил бы послать его на лече-
ние за границу за счет издательства. Это стоит огромных денег, но проект
позволил бы их заработать.
   - Это похвально. За чем же дело стало?
   - За спонсорами. У нас силенок не хватает поднять это дело  самим,  а
спонсоров найти не можем. Не далее как сегодня я вел переговоры с предс-
тавителями двух банков, и они мне, к сожалению, отказали.
   - Почему? Они считают вас ненадежным партнером?
   - Надеюсь, что нет. У нашего издательства хорошая репутация, это  все
подтвердят. Банки не верят в мою затею. Она действительно совершенно но-
вая и очень необычная. А я уверен, что на этом мы  могли  бы  заработать
достаточно, чтобы оплатить лечение Володи в хорошей клинике.
   - Вы полагаете, лечение ему поможет?
   - Я знаю точно. Видите ли, позволю себе открыть вам секрет,  если  вы
сами до сих пор этого не знаете. Володя вам говорил, что  с  ним  случи-
лось?
   - Нет. Он избегает эту тему.
   - Вот видите. А я знаю, что все это на нервной почве. Психогенный па-
ралич. Он очень тяжело переживал смерть жены, а  когда  выяснилось,  что
единственный сын не хочет ни учиться, ни работать, употребляет наркотики
и водит компанию с криминальным элементом, Володя уже не смог этого  пе-
ренести. Я специально консультировался со специалистами, за рубежом  та-
кие случаи лечат очень успешно.
   - Значит, здоровье Соловьева на данный момент находится в руках  бан-
ка, который согласился бы оказать спонсорскую помощь вашей затее? Я пра-
вильно вас поняла?
   - Правильно. И где искать такой банк - ума не приложу.
   - Я тоже, - усмехнулась Настя.
   Она с самого начала разговора поняла, к чему клонит Есипов, и  твердо
решила на провокацию не поддаваться.
   - И вообще я бы на вашем месте не спешила, - сказала она. -  Вы,  на-
верное, знаете, что в доме у Соловьева произошло убийство. Меня,  напри-
мер, следователь раз пять уже допрашивал. И  я  поняла,  что  его  очень
сильно подозревают в убийстве собственного помощника и  собственной  лю-
бовницы. Так что, может быть, его ждет не лечение за границей, а обвини-
тельный приговор.
   - Вы не должны так говорить. И даже думать так не должны, - с  неожи-
данной горячностью заявил Кирилл. - Володя невиновен.
   - Откуда вы знаете?
   - Я чувствую. Я знаю его не один год, мы работаем вместе с первого же
дня, с тех пор, как было основано издательство. Он не мог этого сделать.
   - Но у милиции другое мнение.
   - Они его изменят. Они просто еще не разобрались.
   Настя ничего не ответила, и до конца танца они больше  не  обменялись
ни словом.
   Бессонница стала привычной. Он лежал в своей спальне с открытыми гла-
зами и прислушивался к шорохам. Андрея больше нет, на втором этаже никто
не ходит. Если звуки и доносятся, то только со стороны холла, где  круг-
лосуточно дежурит милиционер.
   После того как Анастасия нашла в его  бумагах  какое-то  письмо,  она
больше не приезжала и даже не звонила, и  Соловьев  вдруг  почувствовал,
что никогда раньше не был таким одиноким.  Как  быстро  все  изменилось,
буквально в одно мгновение! Еще совсем недавно в доме постоянно жил  мо-
лодой энергичный помощник, а у Соловьева была молодая прелестная  любов-
ница и одновременно женщина, о которой он мечтал и по которой скучал.  А
теперь? Помощник убит. Любовница, которая оказалась профессиональной во-
ровкой, тоже убита. А женщина, о которой он мечтает, исчезла из его жиз-
ни. Он даже не может до нее дозвониться. Он слышит только длинные гудки.
Утром, днем, вечером. От отчаяния он несколько раз набирал ее  номер  по
ночам. Но ему снова никто не ответил. Куда она пропала? Уехала с мужем в
отпуск? Или вообще переехала жить в другое место? Она никогда больше ему
не позвонит и не приедет. Зачем он ей? Инвалид...
   Еще недавно он знал, что руководители "Шерхана" - это люди, с которы-
ми приятно иметь дело, люди надежные и добросовестные, которые прекрасно
к нему относятся, всегда придут на помощь. А сегодня он знает,  что  они
делают из него идиота, пользуясь тем, что он из-за болезни не  ездит  по
городу и мало с кем общается. Крохоборы. Зачем все это?  Неужели  нельзя
было заплатить и не иметь головной боли? Они же должны понимать, что для
него гонорары за перевод  -  единственный  источник  существования,  что
деньги ему нужны, потому что для больного человека, для  инвалида  жизнь
автоматически становится во много крат  дороже.  Лекарства,  специальное
оборудование, услуги, помощник. Не заплатить инвалиду  -  гадко.  Низко.
Недостойно.
   Он никогда не был мстительным. Анастасия права,  он  не  способен  на
поступок. Ему всегда проще было плыть  по  течению,  приспосабливаясь  к
складывающимся обстоятельствам и не пытаясь их изменить. Он не  уехал  с
женщиной, которую любил, за границу, потому что не хотел оставлять  сына
одного. А что толку? Все равно дерьмо выросло. Все равно сядет - не  се-
годня, так завтра. У него был единственный шанс изменить свою  жизнь,  а
он так бездарно его упустил. И что теперь? Полное одиночество. Даже  ра-
боты нет.
   В этот момент Соловьев с необыкновенной ясностью понял, что не  будет
больше работать на издательство "Шерхан". А в следующую секунду его зах-
лестнула яростная жажда мести. Открутить им голову. Уничтожить, чтобы  и
следа на земле от этого издательства не осталось.